сумерках сильный ливень погнал гостей вверх по склону на широкую крытую веранду. Оттуда они видели, как под дождем гаснут фонари, превращаясь в уныло висящие сорняки.
Бозо достал из своих почти неисчерпаемых запасов продовольствия пряный пунш и пироги с ореховой начинкой. Изумрудная, цвета мха, гостиная с окнами в сад была переполнена болтающими гостями.
Табачный дым смешивался с ароматом пунша и запахом горящих в камине поленьев и теплыми струйками поднимался к потемневшему потолку. Когда допили последний кувшин, жена Бозо, Валли Риттерлинг-Райцкер, одна из самых радушных хозяек среди квенделей, признанная мастерица устраивать праздники, предложила взять зонты и фонари и прогуляться напоследок к каменному мосту у Вороньей твердыни. Все гости, кроме самих квенделинцев, явились с другого берега, и перебраться обратно через реку теперь можно было только по мосту. Ясно, что переходить в темноте и сырости бурный поток по большим камням, разложенным на мелководье у Квенделина, – дело гиблое.
Скрестив сухие ноги под столом, Бульрих позволил себе невесело усмехнуться. Он всей душой не любил воду, особенно если она неслась бурным потоком. Задумавшись, он припомнил, как однажды весенним днем, когда кое-где еще лежал снег, но солнце уже ярко сияло, он развеселил собравшихся на пикнике у реки квенделинцев: после искусного пируэта на третьем камне, считая от побережья у Колокольчикового леса, он с размаху плюхнулся в ледяную воду. Все эскизы – их после напряженной работы тем утром накопилась целая стопка – были безнадежно испорчены, а его любимая старая фетровая шляпа уплыла навсегда. Но самым ужасным для Бульриха стало другое: веселый смех Гортензии и прочих дам ее кружка, которые – ну как же иначе? – именно в тот день приняли приглашение Валли и явились на пикник. Собрались все, даже Бéдда и ее невыносимая кузина Афра из Звездчатки с тремя подругами. Пришла и Хульда Халлимаш из Зеленого Лога, которая нравилась Бульриху и перед которой ему вовсе не хотелось предстать в таком неприглядном виде. Рядом сидели и сестры Кремплинг – Иза и Камилла из Баумельбурга, достопочтенная Валли и сама Гортензия, как раз набившая рот сладкой лепешкой. И все они залились радостным смехом, прерывая как всегда оживленную, но весьма однообразную беседу. К огорчению Бульриха, дамы бросились перемывать ему косточки, особенно усердствовали Гортензия и Бедда.
На широких коленях Бедды Шаттенбарт, в накрахмаленных складках маминого фартука, уютно устроился Карлман, любимый племянник Бульриха, наблюдая за происходящим с дядей. Бульрих на мгновение с головой исчез в потоке, раздувшемся от тающего снега, и появился вновь, барахтаясь и шлепая руками по воде. Рядом с ним всплыл маленький сверток, крутнулся на месте и стремительно уплыл по течению. Карлман не сдержал веселого смеха и тут же погнался за переливчатой голубой бабочкой вместе с Эппелином Райцкером, младшим отпрыском Бозо и Валли, которые, как и другие квендели, вышли погреться под весенними