усмехнулась: «Котёночек? Ну нет – дикая кошка!»
Проснулась – одна в незнакомой комнате. Светает. Распахнутое окно, капли падают на подоконник со странным ритмом. Дождь мерно шуршит по листве. И обалденно пахнет сиренью. Встала, закутавшись в покрывало, огляделась: одежда аккуратно развешана на спинке стула. Что это было? Вспоминалось с трудом.
Стукнула дверь. Он вошёл с обнаженным торсом, с каплями дождя на взлохмаченных волосах, в руках ворох веток сирени. Медленно подошёл с горящими глазами и счастливой улыбкой, ветки упали к её ногам. «Девочка ты моя! Любимая!» и припал к губам.
Через девять месяцев громкий крик возвестил о появлении на свет крепкого здорового малыша.
Александр Dalahan.
Женщина в босоножках, или Тройник в пиджаке
Она шла по песчаному берегу. Голая, в босоножках.
«Зачем ей босоножки?» – подумал я – «Босиком удобнее по песку»
Вопрос этот застрял в моем сознании и отвлек от множества других – мелких и никчемных, как мне в тот момент показалось – мыслей. О чем можно думать, когда видишь голую женщину, невозмутимо шагающую по песчаному берегу моря в босоножках? И когда набегающая волна пенится на ее загорелых щиколотках.
Момент эротического волнения. Пронзительная нить в прекрасном. Красота, эротичная по своей сути.
Сколь банальна причина того трепетного ощущения, что будишь ты в душе случайного созерцателя, обремененного суетными проблемами? И предназначена ли ты для него?
Не надо. Не надо думать об этом, когда видишь голую женщину в босоножках, идущую по песку.
Она шла по песчаному берегу. Голая, в босоножках.
«Зачем ей босоножки?» – подумал я
– Вам удобно? Кажется, песок набивается Вам в обувь и мешает идти.
Дама спокойно воззрилась на меня в ответ и долго обдумывала: что сказать. Все это время она была обращена ко мне и всецело открыта для меня.
Шоколадного цвета кожа. Обворожительные формы, сочетающие женственность со спортивной подтянутостью. Короткие волосы, открывающие точеную шею.
И фундаментальность женской грации, объединяющая все в общую композицию.
Еще… мокрые босоножки на красивых ногах – небольшой щемящий акцент.
Я застегнул пуговицу своего легкого летнего пиджака.
– Вы правы, – спокойно, без тени смущения, наконец, произнесла она, лишь слегка подчеркнув улыбку на своих губах – Признательна Вам за внимание. Это действительно неудобно.
– Снимите же их, – зачем-то настоял я.
Но дама жестом показала, что не станет этого делать:
– Нет-нет. Если разуюсь, то останусь совсем голой. И для меня это станет катастрофой. Я и без того оказалась в весьма затруднительном, как видите, положении. И босоножки, пусть чуть, но придают мне уверенности и удерживают от истерики.
Я