наоборот, сохраняла невозмутимость.
– Ты думаешь, магия работает вот так? Щелкнул пальцами и готово? Нет, дочь, все гораздо тоньше. Рассказать бы тебе…
– Так и расскажи! – воскликнула Малина, рывком сев на кровати. – Я думала, все самое главное ты мне в детстве открыла.
– Какой там, – возразила Мариэтта Аркадьевна. – Говорила же, по-настоящему ведьму посвящают после совершеннолетия и инициации. Обычно это одновременно происходит, а не как у тебя, шестнадцать лет спустя, мушкетер ты мой недоделанный.
– Вот и расскажи мне все сейчас!
– А смысл? – снова повторила мать. – Ты, что, готова магию в дело пустить?
Перед мысленным взором Малины мгновенно посерело от едкого дыма, а кожу словно облизало горячее пламя.
– Вряд ли, – сглотнув, ответила она.
– Вот и я о том. Некого мне после себя оставить.
И Мариэтта Аркадьевна развздыхалась так, что окончательно вывела Малину из себя.
– Да о ком ты говоришь, мама?!
– О внучке, недотепа ты моя! Мне шестьдесят шесть. Я на пенсии. Пока силы есть, самое время учить внучку магии. А ее нет, внучки-то! – материнский голос тоже взлетел вверх.
Малина даже опешила.
– Ну, извини, что я карьеру строила и не встретила любимого мужчину! – взвилась она.
– Так и не нужен он, любимый мужчина-то! – выпалила мать. – Для нашей магии это даже плохо, – и она резко замолкла.
– Ты о чем? – прищурилась Малина.
Впервые на ее памяти Мариэтта Аркадьевна замялась. В трубке сначала было тихо, потом послышался тяжелый и горестный вдох. Непривычная смена материнского настроения заставила Малину обратиться в слух.
– Магия, дочь, таинственная вещь, – с редким смирением начала мама. – Даже шептуньи не все знают о своей силе. Но нам точно известно, что передается она только по женской линии. Зачать девочку надо непременно от незнакомца в полнолуние. Я твоего папашу еле отыскала в нужное время, чтоб магию сберечь.
У Малины внутри сперва похолодело, а затем вспыхнуло и обдало горячим жаром.
– Ты говорила, он умер, едва я на свет появилась! – потрясенно сказала она. – Ты… Ты, что же, всю жизнь меня обманывала?!
Открытие шандарахнуло по голове, точно пудовая гиря. Та чуть не потрескалась. Приоткрыв рот, Малина остолбенело таращилась в темноту. А вот Мариэтта Аркадьевна осталась на удивление спокойной.
– Не обманывала, а берегла, – с достоинством поправила она. – Отец твой был случайным турком. Я встретила его в Сити и провела одну ночь, чтобы зачать тебя. Потом мы навсегда разошлись, вот и все. Он о тебе и не знал.
В попытке унять сердцебиение Малина с силой прижала к груди ладонь.
– Но, мама, как же так? – ее накрыла беспомощность. – Выходит, вся эта история с его слабым здоровьем и ранней смертью… – она никак не могла подобрать слова и, наконец, хрипло выдавила, – неправда?
В трубке повисло молчание, после чего мать сконфуженно призналась:
– То была версия для ребенка, а ты давно взрослая.
Малину