Много лет прошло с тех пор, а она всё зажигает и зажигает свечи. И смотри-ка ты, красавица же. Она, между прочим, сильно старше меня, а выглядит на зависть. И что ты думаешь? Всю жизнь так и прожила одна! Ни мужа нового у нее не было, ни друзей близких. Да, вежливая, приветливая, если попросить чего – поможет. Но ни слова лишнего из нее не вытянуть. Вот я и удивилась.
– Да сеньора Клара мне тоже ничего особенного не рассказала. Так… Мы про праздник говорили, про старые традиции всякие, – я тряхнула своей ношей. – Вот захотелось тоже…
Тетушка покивала и пошла хлопотать на кухню.
В комнате я с трудом, но сдвинула деревянную оконную раму и разложила на достаточно широком подоконнике композицию из фруктов и листьев. Приладила свечу в высоком стеклянном стакане. С удовлетворением осмотрела свою работу и села у окна читать.
Первые минуты я напоминала себе ленивого охотника, поджидающего добычу. Но скоро книга увлекла, потом родители позвали на поздний ужин, и все произошедшее этим вечером немного подзабылось и поблекло. Только перед тем, как ложиться спать, я снова взглянула в окно. Свеча догорела. Луна заглядывала в прореху между облаками, и небо казалось светлым. На его фоне ясно выделялся силуэт – кто-то сидел на крыше соседнего дома. Улица была узкой, всего несколько метров. Я могла даже видеть, как подпрыгивают на ветру кудри над худыми плечами. Лица было не разобрать, но сидящий выглядел совсем парнишкой. Он кусал какой-то плод. Неторопливо. И смотрел вдаль, где закопченной тучей лежал лес.
Взгляд снова скользнул по подоконнику. Черного яблока не было! Впрочем, как и части листьев. Ветер?
Я снова начала бороться со старой оконной рамой. Через небольшую щелку в комнату ворвался влажный холод улицы. Как можно сидеть там на крыше в такую погоду?! Я поежилась.
Незнакомец глянул на меня, весело помахал яблоком и снова уставился вдаль.
Я завороженно наблюдала. Казалось, темный силуэт слегка раскачивается из стороны в сторону. Может быть, в такт музыке, которую слушает, а может, погружен в свои мысли так, что они, словно волны, качают его. А потом парень резко выпрямился, словно дождался того, кого высматривал все это время, и ловко соскользнул вниз, туда, где я больше не могла его видеть.
За завтраком я поинтересовалась у тети, кто живет в соседнем доме. Заплатить за свое любопытство пришлось не только выслушиванием ничем не примечательной биографии соседей, но и ответами на встречные вопросы.
– Странно. Кто бы мог сидеть у них на крыше? У сеньоры Сильвы взрослая дочь во Франции, которая приезжает раз в год на Рождество. Не чаще… – хмурилась тетушка.
Я же кусала губу и думала, что слово «странно» явно не вмещает в себя все обстоятельства.
А потом волшебство затаилось. Ничем не примечательный день перетек в такой же обычный вечер, а тот, в свою очередь, уже превращался в ночь. Холодную и пасмурную. Я сидела у окна, скучающе скользила взглядом по мокрой улице и снова вспоминала, почему так не хотела ехать к тете. Могла бы сейчас с девчонками нарядиться в ведьмочек,