их пигментированные собратья, переставали взрослеть. А еще позже профессор заметил, что и сам подозрительно неплохо выглядит несмотря на ставшую уже привычной усталость от постоянного недосыпа. Катр предположил тогда, что у присутствующих при утилизации тела, наполненного оттеночным пигментом, останавливаются процессы старения. Как он хохотал! Побочный эффект! Всеобщая недостижимая мечта досталась ему «на сдачу»…
– Профессор, ты и вправду сумасшедший! – Дали пришла в экстаз от таких откровений. – Кому еще могло прийти на ум использовать самый священный предмет этого мира в качестве утилизатора отходов производства! Умоляю, Катр, никому об этом не рассказывай, это чудовищно… – Дали уронила голову на руки, обессилев от смеха.
– Дело давнее, кому это интересно? – благодушно согласился он и спросил:
– Дали, а чем так божественно пахнет? Я снова проголодался.
Нарезая толстыми ломтями только что испеченный пирог, Дали поглядывала на приятеля. Они не виделись после того, как возраст к нему вернулся. Катр ушел тогда не прощаясь, и в ее памяти так и оставался неловким юношей, внезапно получившим профессорские регалии. Дали улыбнулась, вспоминая его угловатую тощую фигуру, огненно-рыжую копну волос и веснушки на выдающемся тонком носу. Впрочем, не так уж Катр и изменился, в отличие от нее самой…
– Так что, понравились тебе мои свежеизобретенные деликатесы? – потребовала незамедлительного признания своих талантов Дали.
– Спасибо, очень красиво! – похвалил Катр и, прикусив язык, уткнулся в тарелку, избегая недоуменного взгляда хозяйки.
Катр под угрозой пыток не признался бы автору Идеи вкуса, что именно вкус еды для него второстепенен. Имели значение только запах и цвет. Катр мог с удовольствием употребить абсолютно безвкусную пищу, при условии, что она будет приятно пахнуть и красиво выглядеть. Надо отдать Дали должное, она никогда не пренебрегала оформлением своих произведений.
– Спасибо тебе, – растроганно повторил он, поймав ее изучающий взгляд.
– Это тебе спасибо! Мне очень приятно выведать твои тайны, дорогой друг, – от лучезарной улыбки на лице старушки засветились отблески ее прежней ослепительной красоты.
Катр с интересом покосился на нее – он уже почти перестал замечать разительные перемены, произошедшие с Дали за это время. Казалось, что она всегда была такой уютной, приветливой и мудрой подругой.
– Дали, ты чудесная! Ты единственная в этом мире, кто никогда не допрашивал меня о возвратном эффекте! – восхитился Катр деликатностью подруги. – Знала бы ты, как они меня все достали с бессмысленными расспросами! Я ведь и сам представления не имел о природе этого побочного явления.
Дали замялась, но все-таки откликнулась на его откровенность.
– Катриэль, я не спрашиваю, потому что знаю. Точнее, всегда знала.
Катр, даже не поморщившись от нежелательной полноты своего имени, подался вперед