из них больные почки или простатит, и позывы к мочеиспусканию гораздо чаще, чем посещение туалета по распорядку. Вот они и ссут в пакеты, а потом выкидывают их через решётку на окне на улицу, чтобы не дышать собственной мочой, потому что запах в палате и так не хвойного леса.
– И что было после того, как тебя избила охрана?
– Уволили за нарушение дисциплины, конечно. Это же я первый напал на «фсиновца». Я, конечно, написал заявление в прокуратуру, чтобы провели проверку, дал координаты выписанных пациентов, готовых сотрудничать, как обычно, привлёк местные СМИ…
– Виновных наказали? – облегчённо вздохнул я.
– Конечно. По полной строгости. Только виновным оказался я. Меня вызвали в прокуратуру для дачи показаний, забрали паспорт и стали мне «шить дело». У меня было два пути – в СИЗО или ТПБэшка, но уже в роли «клиента» для проведения экспертизы на вменяемость. Я впервые оказался по ту сторону закона, и я, ты не поверишь, очень испугался. Я подписал всё, что мне велели, лишь бы уйти на «подписку». Я признался во всём, что мне «шили». И теперь я в любой момент могу оказаться «за забором». Трое из моих свидетелей «случайно» погибли, а один вернулся на лечение.
У меня по спине пробежал холодок.
– Получается, что ты сильно рискуешь, общаясь со мной?
Валерий пристально на меня посмотрел.
– У меня нет другого выхода. Если я буду общаться с прессой, они дадут делу ход. Я окажусь в психушке, и любое моё слово будет всего лишь бредом сумасшедшего. Ты – моя последняя надежда. Ты не местный, о тебе они не знают.
– Вообще-то знают, – тихо произнёс я. – Я был на приёме у начальника ФСИН Татарстана, просил провести мне экскурсию в вашу психбольницу и получил жёсткий отказ.
Валерий побелел от страха.
– Мне конец, – прошептал он. – Тебе нужно срочно уезжать в Москву. Там они тебя не достанут. А если дашь огласку, то, возможно, и я останусь в-живых.
– Я не могу уехать, пока не узнаю историю одного пациента из вашей психушки.
– Он твой родственник, что ли?
– Нет. Я даже не знаю, как его зовут.
– А как же ты хочешь о нём узнать? – удивился Валерий.
– Он был необычным пациентом.
– Тогда тебе точно не светит, – ответил Валерий. – Там обычных пациентов нет совсем.
– Он написал в психушке книгу «Под диктовку Сатаны».
Валерий встал, чтобы поскорее проводить меня к дверям. Он был не на шутку встревожен. Его зрачки были расширены, а взгляд метался по комнате. Он сам был похож в этот момент на обезумевшего.
– Забудь про него и поскорее сваливай из города! В режимном учреждении никому не дадут в руки даже карандаш!
Он проводил меня до дверей и буквально вытолкнул меня из своей квартиры, немедленно заперев за мной двери.
– Может, хоть, его послушаешь? – спросил меня Голос.
Я вздрогнул. Было ли мне страшно в тот момент? Да, не то слово! Но оснований для того, чтобы опасаться за свою жизнь у меня