что вы еще не вполне пришли в норму и не можете принимать решения, – перебил его юрист. – Думаю, мы продолжим разговор позднее.
Я хотел сказать, куда они могут идти со своими разговорами, но на это попросту не было сил. Чувствуя злость и физическую боль, я закрыл глаза, чтобы больше не видеть их.
* * *
Спустя день, ко мне пришла Олеся.
– Как ты? – участливо спросила она.
– Нормально, – поморщившись, соврал я.
– Слушай, – помолчав, начала Олеся, – я знаю, что тебе предложили отказ от иска в обмен на финансовую компенсацию. Прими профессиональный совет: соглашайся. Деньги тебе понадобятся: на обследование, реабилитацию. Быть может, на дополнительное лечение. Не упускай возможность.
– Олеся…
– Или ты думаешь, что сможешь получить больше через суд? Если так, забудь. Против тебя будут играть такие тяжеловесы, что у тебя нет шансов. Даже будь у тебя достаточно средств на хороших адвокатов, все равно бы проиграл. Поэтому принимай предложение, пока не поздно.
– Олеся, – хрипло прокаркал я, – откуда ты вообще об этом знаешь?
– Потому что сторона, против которой ты выступаешь, постоянный клиент нашей фирмы. Мы ведем это дело с первого дня.
– Я пока ни против кого не выступаю… Подожди, ты сказала – с первого дня? Ты раньше знала, что я лежу здесь поломанный, но приехала только сейчас?!
Она отвела взгляд.
– Мы расстались, не забывай. И юридически, мы посторонние люди…
– Юридически, шмуридически… – начал злиться я. – Только послушай, что ты говоришь. Мы же вроде как разошлись лишь временно? Да даже если бы насовсем, то чисто по-дружески… после всего, что было…
Я умолк, потому что мне стало больно. В этот раз, не физически.
Дверь открылась, в палату вошел знакомый юрист.
– Ну, как успехи? – бодро поинтересовался он. – Есть прогресс?
– Нет, – сухо ответила Олеся, вставая со стула. – Я предупреждала, что мы потеряем время.
– Вот как? – Он о чем-то призадумался, но вскоре так же уверенно улыбнулся: – Что ж, решим это дело иначе. Пойдем, Олеся.
– Выздоравливай, – не глядя на меня, сказала моя бывшая. – И все же подумай над моими словами.
Она двинулась к выходу. У двери юрист что-то тихо сказал ей и приобнял за талию. Я ожидал, что Олеся отстранится, сделает замечание. Но она наоборот прижалась к нему. И вот так они вышли.
У меня перехватило дыхание. Это что, сука, такое было?! Это так у нее нет времени на отношения? Или только на отношения со мной?!
В ярости я, позабыв обо всем, дернулся, словно пытаясь встать. И тут же взвыл от боли, разбудив соседа по палате.
Не знаю, что произошло, но боль была сильнее обычной и не утихла даже к вечеру. Я сообщил об этом заглянувшей в палату медсестре, та передала дежурному врачу. Тот разрешил инъекцию обезболивающего.
Укол приглушил боль. Но вскоре у меня начала жутко чесаться правая ладонь. Зуд был настолько сильным, что хотелось напрочь содрать кожу. Внезапно чесотка прошла. И тут же начала