Здесь находятся свыше 30 действующих вулканов и 70 потухших. Зоны сейсмической активности могут располагаться как на островах, так и под водой, где прикован ко дну «Посейдон». О глубинной тюрьме никто в известность не ставил и об этом мы должны были узнать только, когда там очутимся. Наверное, об этом не знали и те 213 узников, которые за десять лет были отправлены на пожизненное в морское царство.
Я быстро выучил свою легенду и мог ответить на любой каверзный вопрос, то есть застать меня врасплох никому не удасться. Я – инженер, который умышленно загнал рабочих на опасный участок, где они и погибли – все 37 человек, и за это получил «вышку»; теоретически я такой же убийца, как и другие. Другое дело, что проверить по воровским каналам меня вряд ли удасться – никакой связи с землей у «посейдонцев» не существует; им придется поверить мне на слово или простучать своими психологическими методами. Впрочем, надолго засиживаться в ржавой барже не намерен, найду моего «клиента» – и выберусь наружу. Пока же мы плыли, сидя друг против друга в камере, я прокручивал в голове досье на Сергея Прохоренко, пытаясь понять мотивы его поступка. Он закончил Санкт-Петербургский университет по специалисти астрономия, работал в международных обсерваториях в Чили, Швейцарии, России, занимался поиском и изучением экзопланет. Что это такое я узнал, заглянув в Интернет – весьма интересный материал там был опубликован. Экзопланеты – это все планеты за пределами нашей Солнечной системы. Так вот, Прохоренко защитил сразу докторскую диссертацию, часть материалов которой почему-то оказалась засекреченной. Как мне кратко пояснили в ФСИН, он писал что-то для Военно-морского флота России, хотя я не уловил связь изучения небесных тел с подводными лодками, наверное, для капитана МЧС это слишком туманно и глубоко, лезть туда не стоит. Сергей был женат, одна дочка. То, что отца и мужа посадили его близкие узнали не сразу – думали, мол, как всегда в загранкомандировке или на исследовании в рамках проекта-гранта. А когда выяснили, то устроили такую взбучу в Верховном суде и ФСИНе, что чиновники до сих пор вспоминают об этом случае с содроганием. Прохоренко – ученый с мировым именем, говорят, его выдвигали на Нобелевскую премию, и если бы это всплыло наружу, то скандала не избежать. К счастью, дело замяли, родным обещали быстро вернуть «заключенного». То есть выполнить поручение должен был я.
Спустя часа четыре мы вышли к «точке». Это я понял по тому, как заглушили двигатель, и нас заставили перейти из камеры в «колокол». Увиденный аппарат вызвал недоумение.
– Это что такое? – остановился педофил. Его глаза беспокойно бегали, он боялся, что это газовая камера или пыточная. Надо же, сам когда пацанов мучил и насиловал о таком не думал, а теперь не хочет испытать на себе те ужасы, что «дарил» другим. Обычно все такие насильники – трусы; герои они только со слабыми.
– Топай, топай, –