и сервомоторы, сенсоры излучения и инфракрасное видение, компьютер, контролирующий обстановку снаружи – до ста километров, на подошвах – колеса, способные разогнать человека до двухсот километров в час, инструменты и приспособления (лебедка, циркульная пила, автоген), и многое чего иное, что я пока не знаю, ибо сам ни разу не примерял эти «доспехи». Конечно, перед дембелем у скафандров изымают все вооружение – ракеты, крупнокалиберные пулеметы, газометы и лазеры, после чего разрешается уезжать в них домой. И все же даже без них скафандр является грозным оборудованием, и в них пришедшие из армии щеголяют по улицам Ташкента и других городов, вызывая восхищение у слабой части человечества.
Да, не скрою, мы им, отслужившим, завидуем, ибо для нас подготовлены институтом совершенно иные скафандры – «студент-М», то есть без особой защиты, с кондиционером, который часто засоряется, и человек может просто поджариться изнутри, слабеньким компьютером, не способным давать оценку за пять шагов от тебя. Никакой, само собой разумеется, гидравлики, облегчающей передвижение. Фактически студент сам должен нести на себе восьмидесяти килограммовый «саркофаг» – так мы называем свое одеяние для уборки хлопка, и тянуть как хвост железный «фартук» – нечто напоминающее дуршлаг. Именно на него скидывается собранный хлопок.
Везет также колхозникам, тем, кто поступил в институт прямо из деревни, – они привозят с собой сельскохозяйственные скафандры, в которых работали ранее на полях. Да, до боевых им далековато, зато у них есть то, чего нет в обычных студенческих: моторы, автоматические ножницы и клинья, мощные фары, компьютер, который легко перепрограммировать для выполнения операций на различных полях с различными культурами. Некоторые ребята умудряются в них играть в видеоигры.
Ныне без скафандров никак нельзя. Просто хочешь жить – думай о защите. К примеру, вчера на уборку хлопка вышел первокурсник Андрюша Харламов, блондин. Он вообще-то из Украины, раньше в Узбекистане не бывал, и, естественно, впервые выехал на уборочную страду, говорил, что никогда раньше не видел, как собирают хлопок, и для него, украинца, это нечто экзотики. Подготовился к этому труду он, признаюсь сразу, отвратительно. Решил, что обычного акваланга хватит, чтобы бродить по грядкам. Натянул на себя резиновый костюм, надел на голову очки-маску, на плечи повесил баллоны со сжатым воздухом, ласты подсунул под пятки и вышел в поле, махая фартуком. Ох, как мы его только не отговаривали от этого самоубийства, как не поясняли, что это безумие, да только Андрюша нас не слушал, заявлял, что у них во Львове и не такое бывало, мол, ничего не боится и ко всему готов. Вечером нашли на грядке обглоданные кости с знакомым нам акваланге. Хлопковые желудки переварили все жилы и органы бедняги. Милиционеры долго не тянули расследование, быстро запротоколировали факт гибели студента, останки запаковали и кремировали в мобильном