безразличны, то есть не сопровождаются ни болью, ни удовольствием, ни желанием. Но нет ни одного случая боли, удовольствия или желания, кроме конкретного чувства; они не являются, так сказать, необработанным материалом или диким материалом, на котором прививаются конкретные чувства; скорее наоборот, это дало бы более верные образы. Итак, именно абстрактное свойство интенсивности в удовольствиях, боли и воплощающих их желаниях мы используем в качестве доказательства, когда говорим о них как о свидетельствах силы мотивов.
Точно так же и сила мотивов нейроцеребральных процессов, для обозначения которой они используются, является абстрактным свойством этих процессов. Это не единственное свойство в них. Это только то свойство, которое нас больше всего интересует при анализе актов выбора, которые они определяют. Когда же мы переходим к конкретным характерам удовольствий, боли и желаний, то есть к конкретным чувствам, в которых они возникают и которые, так сказать, окрашивают или оттеняют их, мы вступаем на совершенно иную почву. Тогда мы оставляем рассмотрение простой силы или интенсивности мотивов и начинаем сравнивать чувства или идеи, которые только с этой абстрактной точки зрения мы называем мотивами, в отношении их конкретных качеств или видов, относительно друг друга, чтобы оценить их относительную ценность, или место в шкале достоинств или ценности. Это происходит всякий раз, когда мы обдумываем выбор между альтернативными вариантами действий, и является необходимым условием такого обдумывания. Чувствительность к этим специфическим качествам чувств и идей во всем их диапазоне, включая способность различать и оценивать как их внутреннюю, так и относительную ценность и достоинство, – это то, что принято называть нравственным чувством.
Оценка силы мотивов, с другой стороны, не является необходимой или существенной частью акта выбора. Сам акт выбора – это испытание, к которому мы приводим силу мотивов в каждом конкретном случае, и это испытание, будучи вопросом простого факта, является для каждого конкретного случая окончательным и безапелляционным. Чувство, в пользу которого мы принимаем решение, тем самым показывает, что в момент принятия решения оно является самым сильным по силе побуждения. Сравнение и размышление между альтернативными чувствами или желаниями – вот способ, в котором применяется тест. Мы, конечно, можем включить в этот процесс рассмотрение сравнительной силы, как мотивов, желаний, которые мы сравниваем; но это не является существенным для обдумывания, как части и неотъемлемой части акта выбора, чтобы мы делали это. Акт выбора может быть, и чаще всего бывает, завершен и без этого.
.Дрейф этих замечаний, возможно, будет более ясен, если, возвращаясь к четырем главам, по которым был распределен акт, проанализированный в начале этого раздела, мы отнесем удовольствие и боль к первой из этих глав, а именно