здесь или в этой связи означает Разум после обдумывания; Страсть означает Склонность после обдумывания, но независимо от его результата. Я говорю «после обдумывания» в обоих случаях, поскольку в противном случае поступок не был бы актом выбора или воления и, следовательно, не касался бы нас здесь. Привычка подчиняться Принципу обычно называется сильной волей; привычка подчиняться Страсти или Склонности – слабой волей. Поскольку воля включает в себя обдумывание, а обдумывание включает в себя разум, мы можем обозначить сильной волей союз или совпадение разума и воли, в результате чего удается справиться с противоположными наклонностями и вызвать новые на их место.
Однако эта номенклатура верна лишь при условии, что мы говорим с точки зрения совести. Многим может показаться, что естественным союзом воли является склонность, а разум – ее естественная противоположность. В таком случае сильная воля означает привычное совпадение воли со склонностью, в результате чего воля подавляет или даже стирает веления разума. Однако волю такого рода принято называть «самоволием», а сильное самоволие обычно не вызывает одобрения. Мы ограничены этими двумя альтернативами при характеристике волевого действия по его силе, поскольку воля как таковая – это абстракция, неспособная к атрибутам силы и слабости. Говорить о сильной или слабой воле, не ссылаясь ни на склонности, ни на разум, означает гипостазировать абстрактное воление и не имеет за собой никакой позитивно реализуемой идеи. Возвращаясь к книге «Этика как наука о практике», следует отметить, что главный вопрос, который она поднимает, – теоретический: как отличить правильную или хорошую практику от неправильной или плохой? Я формулирую этот вопрос в общем виде. Существует ли известное различие или критерий между ними, и если да, то каков он? При подходе к этому вопросу очевидно, что мы должны в первую очередь рассмотреть, что входит во все практические действия просто как таковые, а затем, во-вторых, заняться вопросом о хороших или правильных практических действиях, в отличие от плохих или неправильных.
Итак, любое практическое действие имеет какую-то цель или благо, а также имеет какой-то мотив или желание, побуждающее его; а также заключается в выборе между одним мотивом, желанием или направлением действия и другим, то есть в следовании одному курсу и отказе от другого.
Но также, поскольку цель или благо – это представленный объект, он является объектом желания, так что цель и мотив совпадают в стремлении к нему. А поскольку практическое действие есть выбор, а выбор означает сознательное принятие одного курса в пользу другого, то благо, которое по какому бы мотиву, принципиальному или склонному, и реализуемому в настоящем, или реализуемому только в будущем, путем пресечения настоящих склонностей, ощущается как наибольшее, или, как мы обычно говорим, кажется наибольшим, в момент выбора, совпадает