года сюда, в составе сводной депутатской группы на плановое заседание пригласили председателя Комратского райсовета М. Кендигеляна. То были первые самостоятельные шаги гагаузской автономии.
Я знаю комратчан: народ деликатный, обходительный, немного церемонный, при всем том благоговейно относится к верховной власти. Это у них в крови. Тут же, в дворцовой обстановке, хозяева сразу же взяли тон резкий, грубый, недружелюбный, даже ультимативный. Причем, говорили по-молдавски, что для приглашенных было затруднительно. Кендигелян попросил председателя Мирчу Снегура изъясняться по-русски. Предложение с издевкой было отвергнуто. Тогда комратчане, нисколько не смущаясь, перешли на свой родной язык. Что началось! Протесты, ругань, возмущения. Гагаузы мои не дрогнули, настаивали на своем. Пришлось вызвать переводчиков. И тут начался форменный ералаш. В конце концов вопрос не только не распутали, только больше усложнили. Заседание было сорвано. Отношения гагаузов и центра окончательно зашли в тупик. И по сей день стоят друг против друга два миролюбивых народа, уставясь лбами в землю и глядя один на другого исподлобья.
Пока же верха выясняют отношения, простые люди бедствуют. Уже десятилетие с тих пор минуло. А что на весах истории? Пустое: интриги, заигрывания, огрызания, словоблудие, никчемная суета. Экономика в прошлом процветающей Молдавии теперь на мели. Дальше уже и некуда: предпоследнее место в мире. Идут ноздря в ноздрю с Нижней Вольтой. А за что боролись! Какие были радужные посулы! Все стало прахом.
Да и у «вольной Гагаузии» дела плохи. Одно слово – отрезанный ломоть. С южной окраиной солнечной республики во всю заигрывает и флиртует натовская Турция. Оказывает моим землякам гуманитарную помощь. Но эти жалкие куски в горле стоят.
Конечно, я не мог не навестить милый сердцу Комрат. Составить компанию собиралась и моя наставница Анна Никитична. Но в последний момент занемогла. Покатил я на юг один. И не прогадал. Здесь жили мои школьные и университетские друзья. Были застолья, не шумные, но душевные. Кого-то вспомнили, некоторых помянули. И в то же время в воздухе чувствовалось, что надвигается беда. Это особенно ощущалось в доме гагаузского поэта Мины Кёси, пишущего нежные и трогательные стихи для малышей.
Когда-то мы были с ним шапочно знакомы. Теперь же некая сила бросила нас в объятья друг друга. До потемок просидели мы в уютном крестьянском дворике. Говорили о вечных истинах, о высоких материях. И плавно вошли в атмосферу сегодняшних будней. Рассуждали о том, что происходит нынче на земле предков мудреца-поэта. Сегодняшняя боль оказалась сильней, чем спрессованная и осевшая в сердцах тысячелетняя горечь.
Друг юности сказал:
– Оставили б сильные мира мой народ в покое. И без того у нас за плечами вдосталь страданий, унижений, горя, слез. Мы заслужили право на мирную жизнь. И будем его отстаивать во всю меру сил. Да, нас немного, горстка, но мы, как ерши костистые. Нас просто так не проглотить.
Два месяца спустя гагаузы показали свой характер, дав достойный отпор