и захихикала – Стасик влез языком ей в ухо.
– А премьеру играет кто? Правильно, Зеленский! – не унимался Кирюша. – Он же у нас звезда! А я так, хрен с горы, во втором составе!
Жанна кивнула, но мысли ее, кажется, были далеко. Василий, удерживаясь от комментариев, налил себе еще водки. Кирилл затушил недокуренную сигарету, глянул на приятеля.
– Поделишься?
Водка была уже теплой и неожиданно мерзкой – Кирилл, сделав судорожный глоток, поперхнулся, со стуком поставил рюмку на стол, запил водку пивом, поморщился. «Теплая водка и разбавленное пиво. Вот твой удел, чувак!» – сказал мерзкий невидимка в его голове.
Кирилл еле сдержался от удушающего желания вскочить из-за стола и устроить дебош. Встрять в драку. Навалять Семену за разбавленное пиво, наорать на кого-нибудь просто так, опрокинуть стол, перебить всю имеющуюся под рукой посуду. Получить в морду, потерять сознание, плюнуть на все, отпустить себя… Вместо этого Кирилл опять скривился, произнес мрачное «Бля!..» и снова закурил.
Внезапно ему почудилось, что кто-то сверлит его глазами. Кирюша физически ощутил тяжелый, пристальный взгляд, прожигающий затылок. Оглянулся, всмотрелся внимательно в окружающих – все в баре были заняты своими делами. Показалось! Но в солнечном сплетении отчего-то появился тревожный холодок…
– Слушай, ну ладно, я, романтический дурак, за успехом в Москву рванул, а тебя чего нелегкая понесла в театр? – поинтересовался Кирилл у Василия.
– Кира, не начинай! – поморщился тот. – Так сложилось. В детстве в драмкружок ходил.
– Все мы в детстве ходили в драмкружок… – усмехнулся Кирилл. – Между прочим, я мог в Воронеже, в Драматическом ведущим актером остаться после института, а не сидеть тут на «кушать подано». И квартиру бы уже давно получил от отдела культуры, как мой однокурсник Жека Николаев, а не жил бы в Бибирево, в съемном клоповнике. Я ради театра всем пожертвовал, всем, понимаешь? Я у Бекмамбетова отказался сниматься в прошлом году, а ты знаешь, сколько у Бекмамбетова платят за съемочный день?
– Да знаю, знаю, ты рассказывал! – кивнул Василий.
– Десять лет в профессии – ни ролей, ни денег, ни славы, – продолжил Кирилл. – Костя, который у Бекмамбетова снимался, – он же звезда теперь! Его же теперь в Голливуд зовут, в какой-то муйне про вампиров сниматься. А это я должен был в Канны на фестиваль лететь, фейсом торговать на ковровой дорожке и жрать халявный «Кристалл». И вот она, ирония судьбы – где он и где я? Лучше б я в школе вместо драматического в авиамодельный пошел! Нахер мне это искусство?
– Зайчик, ты ж реально талантливый! – неожиданно встряла Жанна, положив голову Кириллу на плечо.
– А толку? – отмахнулся Кирюша. – Ничего никому не нужно! Ни талант, ни фактура, ни преданность труппе… – он, уже не спрашивая, долил в свою рюмку остатки водки из залапанного графина. – Веришь, – обратился он к Василию, – я бы душу дьяволу продал, лишь бы начать все с начала!