тронули моё сердце, и я ещё раз подумал, что давно не встречал столько любви от людей, которые совсем недавно были мне незнакомы, а теперь казалось, что мы связаны на всю жизнь.
– Где Пётр? – спросил я.
– Он с Марией, – почему-то шёпотом сказал Олег Фёдорович. – Я не хотел им мешать. Но вам надо скорее уезжать. Пойдём к нему.
Мы вошли в дом и увидели Петра и Марию, сидящих на полу в гостиной у камина. Пётр что-то читал, а Мария слушала. Когда мы вошли, то застали такие слова: «…а Мария сохраняла все слова сии, складывая в сердце своём…»
– Простите… – неловко начал я.
Мария повернулась ко мне и с восторгом сказала:
– Представляешь, Андрей! Маму Иисуса Христа тоже звали Мария!
– Это всё здорово, – ободряюще поддакнул я, – но… Пётр! Нам пора!
Мария вскрикнула и обняла Петра. Тот медленно закрыл книгу и передал ей.
– Читай дальше уже сама. Читайте вместе, втроём. Если что-то непонятно – записывайте свои вопросы. Когда я вернусь, то отвечу на них.
– Так ты вернёшься?
– Если не вернусь, – сказал Пётр, – Бог пошлёт того, кто ответит на ваши вопросы. У Него есть ещё люди… ещё остались…
Пётр поднялся и пошёл к выходу. У порога он обернулся и поклонился всем троим, низко, до самой земли. И они тоже поклонились ему.
– Благодарю вас за вашу веру. Простите, что мы обрекли вас на страдания, – с горечью сказал Пётр. – Мы не вправе утруждать вас нести последствия нашего пребывания у вас в гостях.
– Вы не обрекли нас, – твёрдо ответил Олег Фёдорович. – Мы сами готовы пойти на страдания, чтобы отблагодарить того, кто спас мою дочку и всех нас!
Пётр ещё минуту глядел каждому в глаза, как будто пытался запомнить их, чтобы в воспоминаниях унести с собой.
– С этого дня и всегда я буду молитвенно помнить вас, – наконец сказал он. – Прощайте…
Мы сели во внедорожник. Я ткнул кнопку зажигания, и двигатель непривычно заворчал своим особенным голосом; потихоньку выжал педаль газа и почувствовал мощь мотора. Это было приятно! Мы тронулись, поехали к просеке в лес, и я ещё долго в зеркальце заднего вида видел, как они стояли и смотрели нам вслед.
Вести тяжёлый внедорожник оказалось удивительно легко, к рулю не приходилось прикладывать усилий. Хотя я уже разобрался с коробкой передач, всё равно опасался, что в первое время что-то напутаю.
Пётр молчал, мне показалось, он был печален. Но разговаривать с ним я не мог, потому что всё внимание занимала дорога с выпирающими корнями деревьев, глубокими лужами и ухабами. Мне очень не хотелось повредить машину в самом начале пути.
Наконец, мы выехали к полю, вдоль кромки которого шла колея, накатанная большими сельскохозяйственными машинами. Поле закончилось, мы выехали на какую-то заброшенную асфальтовую дорогу. Жители многих посёлков давно уже провели к себе магнерельс, и дорога разваливалась за ненадобностью. Но подвеска автомобиля замечательно справлялась и гасила неровности.
Мы