Генке?
И как быть теперь, с его смертью?
Сунет Людка свою статейку в печать? Или же предпочтет сделать вид, будто и не было ее… На похороны, видно, придется пойти. Хотя бы затем, чтобы с Людкой поговорить.
Стоило принять решение, и полегчало.
Илья еще раз перебрал бумажки, находя какое-то особое удовольствие в том, чтобы сложить их по датам. Заодно уж нашел пару старых снимков, меж листами затесавшихся.
На первом – он с Генкой. Стоят в обнимку, улыбаются.
На втором – Генка, Людка и Вера, которой в этой компании весьма неудобно. Она и стоит в стороночке, улыбаясь застенчиво, будто извиняется, что вообще попала в кадр.
На третьем – вообще стена какая-то… и картина.
Знакомая такая картина.
Женщина в коляске. И этот снимок, сделанный, в отличие от других, недавно, разительно отличается от прочих. Он яркий. Слишком уж яркий.
Обои в бело-зеленую полоску.
Подоконник с графином. Картина, которая смотрится мрачным черным пятном. Нет, если приглядеться, то видна она в деталях, и надменность на лице женщины, и усталость какая-то…
На обороте же значилось:
«Это чтобы ты понял, что она и вправду существует».
Существует.
Пускай себе. Картина эта Илье без надобности. Ему бы решить, что с остальным делать. Для начала, само собой, нужно позвонить Таньке…
Или не ей?
Номер Веры он сохранил. Трубку она взяла почти сразу.
– Доброе утро, – сказал Илья, разглядывая старый снимок, тот, где Генка стоял с Людочкой и Верой. – Не разбудил?
– Доброе. Я уже встала.
– Хорошо… Это Илья…
– Я узнала.
– Вера, ты… на похороны Гены собираешься?
– Да.
– А где и когда они состоятся, случайно, не знаешь?
– Знаю, – спокойно ответила Вера. – Завтра. В одиннадцать. Сбор у Генкиной квартиры, оттуда уже поедем все вместе на кладбище. Ну и поминки, само собой. А ты…
– Придется, пожалуй, заглянуть.
– Ясно.
Ничего-то ей ясно не было.
– Скажи. – Вопрос возник стихийно. – А тебе Генка писем никаких не присылал?
Вера вздохнула.
Замолчала. И молчание это длилось и длилось, Илья даже испугался, что она положит трубку, но Вера отозвалась:
– Он и тебя шантажировал?
Надо же… выходит, угадал.
Вот только радости по этому поводу Илья не испытывал совершенно.
– А тебя…
– При встрече, ладно? – Голос Веры сделался выше, и нервозность в нем чувствовалась ясно. – Я… не люблю вспоминать ту историю.
– Понимаю.
– Но… наверное, в свете последних событий, придется…
– Наверное, – согласился Илья.
– Тогда…
– До встречи.
– Конечно. Завтра. В одиннадцать. Ты адрес…
– Помню прекрасно.
– А цветы ему покупать я не стану, – сказала Вера и отключилась.
Вот ведь.
Похороны никогда не относились к числу мероприятий, от участия в которых