как в американской армии. Есть директива, которая строго определяет, что любое обращение в средства массовой информации, касающееся военной службы, должно быть санкционировано.
М. Тимошенко: – Я считаю, что это правильно. А иначе получится ведь что? Вот наступил мне командир на какую-то выступающую часть тела. А я ему и говорю: «Я сейчас выйду в «Военное ревю», назову номер части, ее полное наименование, фамилию твою, и твое самодурство на пол-России… Да, куда там меня – тебя вышибут, ты проснуться утром не успеешь».
Звонок, Сергей: – Кадровый офицер, майор действующей армии. С декабря месяца не платят за наем. Снимаем квартиру. Денег, честно говоря, не хватает. Я всю строевую наизнанку вывернул. Сегодня пришла зарплата всем, а мне пришло 218 рублей.
В. Баранец: – Это что, месячное ДД, что ли?
Сергей: – Я сам не знаю, за что я получил. Все зарплату получили, а я больше всех возмущался, почему с декабря за наем не платят, вот и получил 218 рублей.
М. Тимошенко: – А не возмущайся, не плюй против ветра.
Сергей: – Где наши деньги, Виктор Николаевич?
В. Баранец: – Теперь, дорогой мой, вы будете моим персональным корреспондентом. 637-64-40, звоните. Вы компьютером владеете? Номер ВЧ, пожалуйста, сообщите.
Звонок, Максим: – У меня вопрос про военную медицину. У нас что, до сих пор нет нормальных, достойных медиков, которых можно поставить начальниками ГМО? Что с нашей военной медициной?
В. Баранец: – Вы имеете в виду, что до сих пор не занята должность? Так она занята.
Максим: – А кем она занята?
В. Баранец: – Там целый полковник сидит на ГВМУ. Там уже назначение состоялось. Эти два товарища пока железную решетку зубами грызут, но говорят, что тянут на давность. Их еще годика два помурыжат, а потом просто выпустят.
Максим: – Так что же будет с нашей военной медициной?
М. Тимошенко: – А что будет с военной медициной? Ее не осталось. В семь раз сократили число военных медиков.
В. Баранец: – Скажу, наверное, банальные вещи. Сердюкову военная медицина явно не нужна, он считает ее лишней. Я бы хотел, чтобы все руководство Министерства обороны никогда не обращались, в отличие от президентов США, ни в одно военное медицинское учреждение. Иначе они рискуют.
М. Тимошенко: – А по-моему, наоборот – их надо обязать лечиться только в военных медицинских учреждениях.
Звонок, Олег: – Буду немножко резок. Просто поражаюсь. Военные люди, прошедшие даже «горячие точки», перенесшие много стрессов. Почему не находится смелости? Вы же все всё прекрасно знаете, знаете, что люди, которые управляют нами, которые сидят у самого верха управления страной, – предатели, враги народа. Мне 35 лет, я устал уже на всё это смотреть, уже сил нет. Ужасно, когда ветеран подходит ко мне 9 мая (я из Волгограда) и говорит: «Сынок, а за что вы нас бросили так?» И плачет. А сам – герой Сталинградской битвы. Это уже перебор.
В. Баранец: – Иногда предательством в Российской армии становится банальная наша собственная глупость.
М. Тимошенко: