все, что тебя, черт возьми, волнует, – сказала она шепотом.
– Что? Нет. – Я покачал головой, опустив руку. – Он ценен, Дианна. Вот и все.
– Нет. – Она посмотрела на меня, и на секунду я увидел, как в ее алых глазах вспыхнули боль и обида. Она указала на меня мечом: – Она была ценна.
– Да, и он заплатит за это. Неужели ты думаешь, что меня волнует, выживет ли Сантьяго после всего, что он с тобой сделал?
Дианна наклонила голову, прислушиваясь. Мне удалось привлечь ее внимание, и я поспешил продолжить:
– Мне нужна информация, и я планирую получить ее так же, как делал это на протяжении веков.
Дианна скрестила руки на груди, небрежно придерживая меч.
– Итак, это твой план? Пытать его так же, как ты пытал меня, пока он не заговорит и не расскажет тебе, где Каден?
– Да, – кивнул я.
– А что потом? Убьешь его?
Я махнул рукой:
– Он заплатит за свои преступления. Совет Хадрамиэля позаботится о его казни – они занимаются этим тысячелетиями.
– «За свои преступления»? Как это благородно. – Она подавила смех. – Ты просто очарователен, всегда так мил и помогаешь даже монстрам, но, может, пропустим все эти формальности и ты сразу отдашь его мне? Тебе даже не придется пачкать эти идеальные ручки.
– Или, – я проглотил растущий ком в горле, – мы могли бы прийти к соглашению и работать вместе, как раньше.
– Плавали, знаем. У нас не очень-то получилось, согласен? – Она нахмурилась и пожала плечами: – Так что я, пожалуй, откажусь. Ты должен делать все по правилам, а я предпочту разорвать его на куски прямо сейчас, понимаешь? Сам подумай, кем он будет? Твоим пленником, ожидающим приговора какого-то мифического Совета?
– Да, он будет военнопленным.
Она постучала ногой по полу и на мгновение опустила взгляд.
– Ну, твоего военнопленного больше нет, так что…
Я обернулся и не увидел ничего, кроме пустого коридора. В воздухе все еще кружились крошечные искорки. Я выругался себе под нос и положил руки на бедра, прежде чем снова повернуться к ней:
– Как я его не услышал?
Дианна пожала плечами:
– Ты был очень увлечен своей речью. Честно говоря, было неловко тебя прерывать. Сантьяго – подонок и иногда заколдовывает свои ноги, чтобы незаметно улизнуть. Настоящий хорек.
– Ох, – сказал я.
Я скучал по этому голосу, скучал по ней. Было так приятно находиться в ее компании, слышать ее голос и шутки, вспоминать, как мы работали вместе, – все это. Даже если она отрицала нашу связь, я все равно чувствовал ее всеми фибрами души. Боги, я так скучал. Однако моя ностальгия была недолгой.
– Ты видела, как он ушел?
Она кивнула:
– Ага.
– И ты ему позволила.
Она снова кивнула:
– Ага.
– Почему?
Она медленно выдохнула и шагнула вперед.
– Вообще, я собиралась навестить тебя после того, как закончу с Сантьяго, но раз уж ты здесь…
Ее голос снизился на октаву, глаза засияли, клыки обнажились – казалось,