что она сказала вчера вечером – то, что ничего не знала о сделке со следствием и не знала, что Мортон вышел из тюрьмы. Люси говорила коротко и по делу. Ему было известно о трагедии, произошедшей с ней, поэтому Армстронг только восхищался ее стойкостью.
Но он не мог позволить жалости затуманить свой разум.
– Когда вы в последний раз видели или разговаривали с мистером Мортоном?
Люси задумалась и ответила:
– Шесть лет назад, в июне.
– Мисс Кинкейд, возвращаясь к тому времени, когда мистер Мортон держал вас в заложницах, не помните ли вы чего-нибудь из того, что видели или слышали, что могло бы помочь нам найти его убийцу?
Она поколебалась и сказала:
– Я хотела бы сказать пару слов без протокола.
Ной чуть не сказал «нет», но все-таки кивнул Эбигейл, и напарница остановила запись.
– Прошу вас, говорите.
Люси несколько секунд собиралась с мыслями и взволнованно произнесла:
– После моего похищения и изнасилования я многие месяцы старалась забыть, оставить все, что видела, слышала и чувствовала, в прошлом. Но у меня не получалось. Только когда я сдалась, когда решила, что должна научиться жить с кошмарами, злостью, страхом и чувством глубокого, нескончаемого унижения, все наконец начало постепенно забываться. Не знаю, сколько времени мне понадобилось, но я справилась. Я заставила все воспоминания испариться. Все, что я помню сейчас, – лишь обрывки того ада, и я отказываюсь возвращаться в него. Ни ради всего этого, ни тем более ради Роджера Мортона. Я не убивала его и не знаю, кто это сделал, но уж поверьте, не оплакиваю жертву. Он был отвратительным, гнусным подонком и насильником, который получал удовольствие, причиняя женщинам боль. Его никогда не должны были выпускать из тюрьмы. Я рада, что он мертв.
Она кивнула Эбигейл; та поколебалась, но нажала кнопку диктофона.
– Отвечая на ваш вопрос, агент Армстронг, – ровным голосом продолжила Люси, словно не она только что говорила минуту назад, – хочу сказать, что не помню ничего о тех днях и ничего из того, что могло бы каким-то образом помочь вам в поисках убийцы этого чудовища.
Шон провел последние пятнадцать минут, убеждая Патрика, брата Люси, не лететь обратно в Вашингтон.
– Я присмотрю за ней. Обещаю. – Для него это было совсем нетрудно. Ему лишь хотелось, чтобы у него появился повод проводить больше времени с Люси. – Ублюдок мертв. Не думаю, что ей угрожает какая-либо опасность.
– Не знаю. – Патрик был в замешательстве, и если б его работа не была столь важной, он бы уже сидел в самолете на пути домой.
– Позвони ей, – предложил Шон. – Я уверен, что она скажет тебе оставаться в Стэнфорде и делать свою работу. Ведь они именно тебя просили прислать.
– А я помню, что они просили отправить им кого угодно, только не тебя.
– Мало людей разбирается в компьютерной безопасности на нашем уровне.
Патрик вздохнул:
– Я закончу работу, только если не понадоблюсь Люси. А Дюку придется выкручиваться самому.
– Договорились.
– Держи