саморазвитие подобных общинных систем, прежде всего развитие частной собственности ее членов на обрабатываемую землю, через формирование сообщества не просто землевладельцев, но свободных землевладельцев, предопределяло развитие самой общины в самодовлеющую гражданскую и политическую (государственную) систему. Важность частной собственности на землю в общинах подчеркивал М. Дьяконов. Он писал, что именно благодаря этому обстоятельству, античный тип общины являлся наиболее прочным. Кавказская независимая община была типологически единообразна с общиной средиземноморского региона с дуальным сочетанием частной и общественных форм в землевладении и с гражданской линией организации власти, т. е. управляемой выборными и сменяемыми лицами из числа общины63.
Превращение сельской общины в административное подразделение, несущее административные, судебные и фискальные функции, привело к изменению ее структуры и органов управления. Общинные органы управления потеряли свою патриархальную демократию. Если раньше все важные дела в общине решались путем всеобщего обсуждения, то в пореформенный период общественное управление зависело от воли и желания окружных начальников и атаманов. Аульное общественное управление, по «Положению» 1868 г. состояло из аульного схода, аульного старшины и аульного суда. К концу XIX в. аульный сход приобрел новые черты: в нем могли участвовать не все жители селения, а только выборные, по одному человеку от десяти дворов, избранные простым большинством голосов. Основными функциями сельского схода стали фискальная – раскладка и сбор податей и недоимок, и полицейская. Нельзя было собирать сход в отсутствии аульного старшины. Но даже и его присутствие не всегда давало решению схода законную силу. Для этого нужна была санкция уездного или окружного начальника, а иногда и начальника области64.
Сложившаяся к концу XIX века система управления формировалась искусственным путем: ее появление было связано не с процессом саморазвития горских обществ, а с сознательной и целенаправленной деятельностью российского правительства. Будучи неизменно обращенными «к пользам империи», конкретные формы управления приобретали зачастую вид механически сконструированных и насильно навязанных административных схем, в которых функциональные пространства традиционных принципов постепенно вытеснялись из повседневной управленческой практики и получали статус неофициальных65.
В период подготовки земельной реформы у руководства страны возник вопрос: «Какую систему принять в наделе землями на Северном Кавказе – общинную, устраняющую появление пролетариата, или частную, ведущую к более совершенному развитию сельского хозяйства?» В конечном итоге было решено за основу земельной реформы взять сочетание общинной и частной земельной собственности 66. Общинное пользование означало совокупное пользование землёй и раздел продуктов труда между общинниками67.
Первое «завладение» землёй не происходило путём