смерти! Доктор Менгеле! – животные в ужасе вжались в пол.
– Ну и грязь! – посетовал высокий шатен в белом халате, – придется переодеваться перед лекцией – одежда мгновенно провоняла.
– Так канализации же нет, а водой поливать – застынет: мороз на дворе.
– Трупы хотя бы убрали? Или пьянствовали все праздники? Его колкий взгляд сверлил новеньких.
– А вот и старый знакомый! – он улыбнулся, подошел к рыжему. – Как ты, подлец, сумел сбежать?
В ответ пёс угрожающе заворчал.
– Не люблю работать с дикарями! Не сравнить с домашними – доверчивыми, послушными…
И, потеряв интерес к старому псу, стал разглядывать Джима:
– Этот, говорите, горластый? Лает много? Так мы тебе, дружок, гавкать больше не дадим!
– Кормить не надо! – остановил он женщину с кастрюлей каши, – сегодня в работу пойдут новенькие! – и, развернувшись, быстрым шагом покинул виварий вместе со свитой.
Алису увели первой. Малышка визжала и плакала, пока её тащили к выходу, чувствовала: что-то ужасное ждет её там, за порогом бокса. Джим ободряюще тявкнул – не бойся, я рядом, всегда!
А когда дверь захлопнулась, рвался на цепи, выл громко, отчаянно и безнадежно, понял: свою подругу больше не увидит.
Алису отвели в операционную. Вокруг стола столпились студенты – в тот день они наблюдали, как живые существа умирают от потери крови. И наглядным примером тому стала смерть маленькой, беззащитной, и глубоко любимой кем-то Алисы.
С её ещё теплого тельца сняли когда-то белоснежную шкурку – будущие врачи должны знать, как работают мышцы.
Не выдержав жуткого зрелища, Анна – студентка первого курса, бросилась вон из операционной. В туалете её рвало, а потом она долго рыдала – зачем? Ради чего им сейчас продемонстрировали столь чудовищную жестокость? Понятно, откуда это прозвище у профессора – Доктор Менгеле…
– Хватит плакать, – прибежала подружка, – опыты нужны для науки, ради здоровья и блага человека.
– Но, разве можно создавать добро, через зло? Чем мы лучше фашистов?
– Фашисты экспериментировали над людьми, мы – над животными. У них нет души, в этом разница.
– Ты уверена? Животные также как и мы чувствуют боль и страдание, у них есть память, сознание, они любят, хотят быть любимыми, хотят жить, наконец!
– Даже если так… В городе приюта нет. Только усыпалка – пять дней содержания и эвтаназия. А здесь, хотя бы науке послужат, и поживут чуток…
– Разве можно жить с постоянной, непрекращающейся болью? Разрежут – зашьют, если не умрут от шока, снова разрежут… и так до самой смерти… Если не умрут сами, усыпят…
Разве не милосерднее было бы оставить несчастным жизнь в благодарность за мучения, и вклад в науку? А им даже обезболивающие уколы после операций не положены.
– Кстати, профессор разрешил купить болеутоляющие на собственные средства, и колоть по своему усмотрению. Идем, пора на лекции…
– Существует несколько способов избавления от назойливого лая: прижигание