счастливой девочкой, отхватившей без пяти минут «звезду». Он был деликатен со мной, кроме поцелуев ничего более, а какие это были поцелуи… Как-то … на одних из очередных гастролей я уже не могла сдерживать себя… он лишь спросил: «ты точно хочешь этого, не пожалеешь?» и предложил мне какую-то хрень для храбрости, хм… эта хрень быстро затуманила мой мозг. Честно, я не понимала, что происходит… какие-то карусели и ощущение, что моя ненасытная плоть готова пожрать все вокруг. Сначала было его лицо, дрожь, желание, боль, смешанная с наслаждением, потом карусель сменила центрифуга… и лица, лица, лица… горячее вонючее дыхание и боль, боль, боль. Вот такой был мой первый опыт. – Мэри повернулась и пристально посмотрела на Лили.
– Я… не поняла, он что…– попыталась выдвинуть предположение Лили.
– Он пустил меня по кругу. – оборвала Мэри. – Накачал меня наркотой, сначала сам потешился, а потом все, кто там был. – Ах, да… – Мэри метнула взгляд на Лили, процедила слюну сквозь зубы и сплюнула. – Тебе ли знать… ты же у нас хорошая девочка и вряд ли тебе знакома игра в «Ромашку», это как в детстве запрыгнуть на свободный стул пока играет музыка, только тут сплошной трах.
– Но это же безбожно. – возмутилась Лили.
– Очнись, детка, безбожно все в этом мире, да и где тот старый дед, восседающий на мягких облачках и карающий засранцев? Алло, дедуля, ты вообще существуешь? – Мэри презрительно возвела руки к небу. – Вот так я стала взрослой… с дырой в теле, со злостью в сердце и с кассетой на руках.
– Какой кассетой? – переспросила Лили.
– Той самой, правда, мне досталась копия…на которую они сначала все это записали, а потом продали за хорошие деньги в соседнее содружественное государство. Вот видишь, я к тому же стала звездой… порно звездой. – Мэри пошарила по карманам. – Есть сигаретка?
Лили мотнула головой.
– Посмотрев ту кассету, решила закончить карьеру порно звезды… – ухмыльнулась Мэри. – На самом ее подъёме… порезала вены. – Мэри задрала рукав и обнажила поперечные полоски на руке.
– Я видела… хотела спросить, да никак…
– Духу не хватило? – укоризненно добавила Мэри. – А у меня хватило… лезвием… безжалостно… и опять эти чертовы карусели, когда кровь выходила… Не знаю, но кто-то подобрал меня на улице, привез в больницу, зашили и новую кровь вкачали.
Осенний ветер вдруг сорвался с верхушек голых деревьев и принялся будто дворник сметать со скамьи еще суховатые листья. Мэри глубже засадила свою шею в пуховик и продолжила:
– Кстати, там то я и познакомилась с Самантой.
– В больнице? А что она там делала? – озабоченно поинтересовалась Лили.
– Аборт. – сухо произнесла Мэри. – Пошли, холодно. – Мэри резво спрыгнула со скамьи. – У нее там какие-то осложнения были… мы с ней неделю вместе пролежали. Она тетка жесткая, но мудрая, она меня заставила жить и научила любить себя такую, какая есть, вернее, какая стала, а их… – Мэри мотнула головой в сторону. – крутиться вокруг меня по моему изволению, вот