достаточно. Еще с летней поездки в Ниццу я уже постепенно обдумывала решение. И никак не могла понять, почему не хочу здесь больше оставаться. Действительно ли я хочу стать ведущей балериной или это мечты родителей, которые насильно вбили мне их в голову? Эта загадка так и останется со мной.
В каждом театре свои правила и распорядки. Кто-то уходит в отпуск в июле и возвращается в сентябре, кто-то – в августе и до октября, а кто-то и вовсе уходит в июне и начинает в августе.
В Буэнос-Айресе все уходили в середине января, а возвращались в начале марта. Вначале это были свободные уроки классического танца для желающих, потом к определенному числу должны были прийти все. Это означало начало нового театрального сезона. Порой, если в начале сезона были какие-нибудь гастроли, артистов вызывали раньше положенного срока отпуска. И, несмотря на то что этого не было прописано в договоре по устройстве на работу, никто не пытался поднять эту тему. Все молчаливо делали то, что им приказало начальство.
Возможно, наш театральный мир жесток еще и потому, что мы боимся потерять работу больше других людей. Ведь у нас всего одно образование, и даже если кто-то из нас имеет в кармане другую профессию, нет точной гарантии, что у него все получится и он сможет жить нормально. Мы не уверены в своих силах. Все, что мы умеем делать, как нам кажется, это танцевать. Люди танцуют, потому что танец может все изменить. По крайней мере, люди верят в эти слова.
В театре мы проживаем большую часть своей жизни. Нам сложно построить личную жизнь, интересы, найти хоть каплю свободного времени для себя.
Каждый день с самого детства по несколько часов в день у нас огромнейшее количество физических нагрузок, которые приводят к изменению нашего здоровья. Этим изменениям подвергаются позвоночник, тазобедренные, коленные, голеностопные суставы, связки стопы и куча остальных болячек, связанных с иммунитетом. Травмы артистов случаются чаще, чем меняется погода за окном. И, несмотря на это, мы продолжаем снова и снова идти на верную смерть. Чтобы снова ощутить малейшую каплю блаженства на сцене.
Да, я определенно все решила. Мне надо было выйти из зоны комфорта и двигаться дальше. Пробовать что-то новое. Постигать новые горизонты.
Собрав чемодан и оглядев родительскую квартиру, я задумалась. Жалели ли мать с отцом, что оставили меня тогда одну? Что выбрали себя и свое развитие главным приоритетом, нежели семью?
В конце концов, как бы это ни было жестоко по отношению ко мне, благодаря их поступкам я научилась самостоятельно принимать решения, надеяться только на себя и жить в свое удовольствие.
Мой телефон завибрировал, и, взяв его, я открыла эсэмэс от Начо: «Киара, мы внизу. Нужна помощь с чемоданом?»
«Да», – набрала я в ответ. Через минуту Начо зашел в квартиру и, взяв чемодан, понес его вниз. Выйдя из квартиры и закрыв ее на ключ, я пошла за другом.
Перелет обещал быть долгим. Из-за одной пересадки придётся несколько часов сидеть в аэропорту.
– Киара