максимум две, – сжалился Куча.
– Согласен, – быстро согласился По.
– Тогда бегом, готовь свой тарантас, и полетели. Время не ждет! – приказал я.
По вскочил и поковылял к выходу. Назвать это «бегом» язык не поворачивался.
Ну а Куча тем временем подошел к стойке, где стоял бармен, на лице которого застыла довольная улыбка.
– Ну что, две бутылки той отравы, которой ты нас угощал, будет? – спросил он.
– Конечно. Пятьсот кредов бутылка…
– Давай, – кивнул Куча.
Лицо бармена мгновенно изменилось – вытянулось от удивления так, что его было не узнать.
Но все же бутылки он достал и выставил на стойку, а Куча их тут же заграбастал, пошагал на выход следом за мной.
– Э! А платить кто будет? – заорал ему вслед бармен.
– О! Точно! – кивнул Куча. – Согласно действующему кодексу ВКС я изымаю у вас эту продукцию, гражданин. Мой идентификатор 852-17-11А-С. Во время посещения комендатуры или аванпоста предъявите накладную на товар, назовите идентификатор, и вам возместят стоимость изъятого…
– Ты… ты… – бармен от возмущения не мог произнести и слова, ну а мы с Кучей уже вышли на улицу.
***
Надо признать, что от «Скай Глайдера 3000» я был в полнейшем восторге, хотя изначально, едва только По привел меня на свой участок, я сомневался, что эта хламовозка способна вообще двигаться.
– Запрыгивай! Бардак только с сидения убери.
«Скай Глайдер» оказался открытым двухместным купе, длинным и с обтекаемыми формами. Длинный кузов как бы говорил о том, что эта штуковина создана для скорости, но все портила ржавчина, выцветшая краска, сколы на хромированных элементах и стеклах.
Часть приборов с приборной доски были выковыряны, торчали провода, скрученные между собой, замотанные синей изолентой. Сколько лет уже живем, какие технологии уже есть, а эта синяя изолента была тогда, когда я еще под стол пешком ходил, существует до сих пор, и, как мне кажется, будет существовать еще долго. Интересно, сколько веков ею пользуются люди? Наверное, еще со средних веков…
Короче говоря, внешний вид «Скай Гладера» был таков, что машина эта некогда была шикарной и дорогой, но сейчас представляла собой лишь жалкую тень себя прежней, напоминала развалюху.
Я открыл дверь и, переборов свое отвращение, сбросил с сидения весь тот хлам, что там лежал – обертки от фастфуда, пустые бутылки, засохшие объедки.
Сидение было обшито некогда шикарной красной кожей, однако теперь оно выглядело скорее жалко – кожа потрескалась, кое-где и вовсе порвалась, все замусоленное, потертое, прежний цвет и лоск исчезли.
Тем не менее, когда я уселся, был удивлен, насколько удобно кресло. Оно анатомически точно повторяло мое тело, из него просто не хотелось вставать.
– Ну что, полетели? – весело спросил По. – Антидот взял?
– На месте получишь, – пообещал я.
– Только ты смотри, без обмана, а то… – что там «а то» По не сказал, но, видимо, в его понимании угроза и так была озвучена максимально сурово, так что я должен был проникнуться