тоска».
Мы уже не слышим и не видим, как штампы встраиваются в нашу речь. И вот громоздятся друг на друга отглагольные существительные в косвенных падежах: «Процесс развития движения за укрепление сотрудничества», «Повышение уровня компетенции приводит к неустойчивости». Сколько времени понапрасну отнимают у нас эти лишние, мертвые слова!
Канцелярит легко можно распознать по путано построенной фразе. Признак канцеляризма – это множество придаточных предложений, тяжеловесных и несвойственных разговорной речи. Присутствие иностранных слов там, где их можно вполне заменить русскими словами. Убогий, скудный словарь, когда герои говорят одним и тем же сухим, казенным языком. Когда без всякой нужды автор предпочитает длинное слово – короткому, официальное – разговорному, сложное – простому, штамп – живому образу. Иначе говоря, канцелярит – это мертвечина.
Многие литераторы шарахаются от самого действенного слова в нашем языке – глагола. Там, где происходит вытеснение глагола причастием, деепричастием, отглагольным существительным, фраза становится застойной, неподвижной. От пристрастия к существительным и нелюбви к глаголам получаются самые разные корявости и нелепости, например: «Это не может не явиться плодотворным поводом для размышлений». А не лучше ли было сказать ясно: «Тут есть о чем задуматься»?
Обилие существительных, особенно отглагольных, тяжелит и сушит речь. Фраза со многими косвенными падежами неуклюжа и недоходчива. Причастия и деепричастия, слова вроде вращающиеся, находившиеся, выращиваемые не делают прозу благозвучной. Как часто мы читаем: испытывал чувство счастья, горечи, досады. А если применить глагол и сказать: радовался, горевал, досадовал, тогда предложение становится короче, легче, подвижней.
Зачастую автор путает последовательность времен и событий. Это ошибка обычная и притом коварная. А между тем проверить себя несложно. Русский язык при помощи глагола и здесь дарит нам самый верный и надежный способ избежать нелепостей и прямых ошибок, подставив, как в алгебраической формуле, какие-то самые простые значения, например: проснувшись, я делаю зарядку, но едва ли наоборот: я просыпаюсь, делая зарядку.
Пытаясь написать образно, красиво, автор, порой сам того не замечая, сводит в одном предложении деепричастие с причастием, а такие столкновения далеко не всегда правильны и чаще всего воспринимаются с трудом. Тем более незаконно для русского языка деепричастие, относящееся к существительному. В результате такой ошибки появляются «шедевры», подобные этому: «Порывы ветра превосходили своей ужасностью любую бурю, виденную мною ранее».
Еще в прошлом веке деепричастия хлынули к нам вместе с другими галлицизмами. В литературе причастиями и деепричастиями надо пользоваться с оглядкой. Два-три деепричастия в одной фразе, особенно в сочетании с причастиями, почти всегда тяжелы и неестественны, затрудняют восприятие. Страсть к построению подобных предложений