от своих прошлых жизней [С. Булгаков,1988].
Рассмотренные модели отношения к смерти, конечно, не могут претендовать на какую-либо полноту охвата. Также не удается найти ясного и однозначного ответа на вопрос: какая из моделей отношения к смерти наилучшая для человека? В одном случае человек может перестать бояться смерти, но в то же время перестать задумываться о совершаемых им поступках. В другом же человек постоянно помнит о том, что любые действия в земной жизни влияют на дальнейшее посмертное существование. Между тем это серьезный аргумент для того, чтобы человек, например, решился на подписание акта дарения своих органов после его смерти.
Жизнь каждого – это его жизнь. Все, чем обладает человек, – это время и пространство собственного существования. Именно в этом кроется абсолютная ценность каждого мига бытия. Именно в его времени и пространстве он сосуществует с людьми, живет их жизнями, интересами, потребностями, а когда он умирает, то теряется весь смысл бытия. Отсюда осознание смертности – важнейший импульс человеческой активности, в том числе творческой и альтруистической [Е.А.Андрианова,2003].
Страх смерти, по мнению Т. Манна, Л.Н.Толстого, Д.М.Лихачева и др., – это и есть источник философии, науки, искусства, религии. Отсюда, если говорить о людях, оставивших тот или иной значимый след в истории человечества: Труд, Слово, Творчество, Учения, и есть тот самый плод подсознательного желания продлить свое бытие – после смерти?! Именно это подсознание рождает в людях альтруизм как нравственный принцип, заключающиеся в бескорыстном служении другим людям, в готовности жертвовать для их блага [М.М.Бахтин,1994]. В нашем случае речь идет о готовности жертвовать органами и тканями после смерти во благо спасения обреченных больных, для которых это единственный способ лечения.
Хотелось бы отметить, что, возможно, не так важно, какую из возможных моделей отношения к смерти выберет для себя тот или иной человек, важно, чтобы эти установки помогали во всяком случае не мешали человеку оставаться полноценной личностью, уважающей как себя, так и других окружающих его людей.
Таким образом, на протяжении веков сформировалась своеобразная мировоззренческая линия – линия оправдания и поиска смысла собственной кончины, вектор, сориентированный на себя, для собственного самоуспокоения, попытка придать рациональное объяснение той области неисследованного, где сама возможность «исследования», каким мы его представляем, теряет всякую основу.
Смерть кого-то другого – это мелкий, несчастный случай, незначительное происшествие в бесконечной цепи событий; но своя собственная смерть – это конец света и конец исторического развития, одним словом, конец всего [С.М.Малков и соавт.,1992]. Осознание человеком, что после его смерти его органы послужат сохранению и продлению жизни другому – это важнейший психологический подвиг. Дело в том, что смерть действительно есть последний