не должна была ломать нос мистеру Томпсону. Я вышла из себя и признаю свою вину. Я готова к любому наказанию. Но я так испугалась за Марти, когда он ударил его и мой нут остался лежать там на земле, совершенно не шевелившись. Если бы с ним что-нибудь…
Тут у девушки подступил к горлу ком, а на глаза навернулись слезы.
– Тебе не за что извиняться, – Аарон опустил ладонь на плечо девушки. – Этот прохиндей заслуживает большего!
Эндрю, казалось, поперхнулся от возмущения, но на него никто даже не взглянул.
– Я только сейчас поняла, насколько Марти дорог мне на самом деле, – прошептала она, с нежностью погладив нута по сиреневым лепесткам, которые вновь стали розовыми.
Леандр Денетвиль, молча наблюдавший за душевными излияниями ребят, наконец, заговорил:
– Мистер Кетчер, прошу Вас сопроводить мистера Томпсона в медпункт для оказания первой помощи, а затем оба отправляйтесь в кабинет профессора Дерринс. Она настаивала на вашем отстранении от завтрашнего праздника.
Парни в ужасе ахнули, однако директор Академии продолжил ровным голосом:
– Однако мы сошлись на другом наказании, более полезном для Академии. Ступайте.
Аарон и Эндрю выдохнули с неким облегчением и резво отправились на выход. Энни же не знала, что ей делать – уйти или остаться, но пристальный взгляд директора вынудил ее не двигаться с места.
Когда дверь закрылась, Леандр Денетвиль протянул руки к Марти.
– Позволишь? – мягко проговорил он, обращаясь к Энни, и та согласно закивала.
Он бережно взял нута на руки и отнес к своему столу, где сидел его Айда. Дракон стал принюхиваться к новому существу, словно собака, учуявшая кость, а Марти с любопытством взирая на него, пел очередную песенку, понятную лишь ему одному.
Леандр тем временем подошел к одному из шкафов, распахнул дверцу и порывшись немного на полках, извлек оттуда мешочек из черного бархата.
– Нашел! – обрадованно воскликнул он, а затем вернулся к Марти и развязав узелок на мешочке, запустил туда жилистую руку.
– Это пыльца руалий, – пояснил он, вынув пальцы из мешка и посыпая слегка сверкающий серебристый порошок прямо на Марти.
Нут, встрепенувшись и засияв от радости, стал ловить вожделенные песчинки своими ручонками, подставляя блаженную мордашку под этот волшебный для него дождь. Лепестки растения завибрировали и распрямились, наполняясь сочными красками и блеском. От него исходило мягкое свечение, словно от зажженного ночника.
– Волшебство? – выдохнула Энни.
– В некотором роде, – улыбнулся директор.
Айда, с любопытством вертевшийся вокруг Марти, попробовал слизнуть одну из этих песчинок, но тут же стал отплевываться, словно проглатил жука.
– Это целительная пища только для растениевидных нутов, – погрозил он пальцем своему питомцу и тот недовольно выпустил пар из ноздрей.
– Марти выглядит таким посвежевщим и счастливым, – Энни с благодарностью посмотрела прямо