не буду. Много чести! Может хоть ума-разума наберешься. Понял меня?
Мужчина обернулся и грозно глянул на сына.
– Понял-понял, – промямлил Иван.
Отец снова повернулся к дороге, стал набирать в грудь воздух для нового словесного залпа, как вдруг сдулся.
– Черт, бензин… – и без поворотника перестроился на два ряда правее, чтобы свернуть к заправке.
«А сам-то как водит! Мастер-классы по безбашенной езде может давать», – зло подумал Иван.
– Вот еще, что. Там двое, что еще с вами в машине были, слиняли. Этот бы тоже свалил, да на ногах не стоял. А так бы кинули тебя одного за всех отдуваться. Вот какие у тебя товарищи, – бросил отец. Он остановился у бензоколонки и вышел.
– Да не товарищи они мне, – смелости ответить хватило только, когда водительская дверь захлопнулась.
Мать обернулась с переднего сиденья. Она тоже сердилась, но не так, как отец. Просто смотрела на сына с беспокойством, грустью и разочарованием. Иван отвел глаза.
– Что же ты тогда с ними был, а потом ездил и пил?
– Позвали в гости. Там все пили.
Мать глубоко вздохнула.
– Давай-давай, скажи «А если все начнут с пятого этажа прыгать…», – теперь взорвался Иван.
Мать вздохнула еще раз и молча отвернулась. Иван поморщился от злобы и стыда. Тут вернулся отец. Он читал Ивану мораль еще 20 минут, пока они ехали. В полпервого ночи машина остановилась перед новостройкой, где родители пару лет назад купили Ивану квартиру.
– До дома дойдешь или опять во что-то вляпаешься? – буркнул отец.
– Дойду, – Иван поспешно открыл дверь. Ему совсем не хотелось, чтобы отец с матерью поднимались к нему, видели бардак и ругали его еще и за это.
Он выбрался из автомобиля, помахал рукой и взглядом проводил огни фар. Когда мотор затих вдалеке, Иван нетвердым шагом двинулся к подъезду, там прижался лбом к холодной металлической панели и вызвал лифт, поднялся на свой этаж и, наконец, ввалился в квартиру. Не раздеваясь, рухнул на кровать. Под ним оказались скомканные джинсы и пульт от телевизора, но шевелиться и доставать их было лень.
Голова кружилась, желудок неприятно ворочался, Иван ужасно устал, но понимал, что заснуть вряд ли удастся. Он все еще был в шоке. Когда закрывал глаза, снова видел салон машины, за окнами которого бешенной скоростью вертелся городской пейзаж. Черт, он ведь мог и погибнуть. Отец прав, было бы тупо. Конечно, он не был святым, но до такой дичи раньше не доходил. А все потому, что его раньше и не звали в эту безумную компанию. И Иван, и Лазарев в универе появлялись редко, пересекались еще реже. А когда это случалось, общаться им было особо не о чем. Но сегодня сын замгубернатора отмечал день рождения и великодушно позвал всю группу. Ну, а там понеслось.
Иван поморщился от воспоминаний о выпитом алкоголе. Он повернул голову и взглянул на прикроватную тумбочку, там валялось несколько книг. Может, почитать чего-нибудь, чтобы успокоиться? Взгляд побежал по названиям: «Час презренья», «Дюна», «Гиперион», «Буря мечей», «Башни Полуночи», «Соломон