людей, поднимавшихся по лестнице. – Вы меня разыгрываете.
– Ничего подобного. – Она легонько толкнула его в бок. – Это же великолепно. Ночной Лондон. Праздничное убранство. Все светится. Радуйтесь.
– Больше смахивает на другое: люди толкаются, машины гудят, чтобы не наехать на прохожих, магазины ждут, когда толпы людей ворвутся туда и встанут в очереди за вещами, которые им абсолютно не нужны, но они их покупают, потому что Рождество и все ждут подарков.
Карисса оставила без внимания его слова и сказала:
– Посмотрите-ка на эти деревья – огоньки похожи на снежинки. Ну просто страна чудес. Какая красота, Куин.
Он выкатил глаза:
– Подумайте о потраченном впустую электричестве, его не возместить.
Она усмехнулась:
– Не изображайте из себя защитника окружающей среды. Тот, кто ест пиццу из картонки, которую нельзя даже переработать, не может считать себя «зеленым».
– Понял.
– Допускаю, что насчет толпы вы правы. Но иллюминация…
– Ну и какой от нее прок?
– Создает атмосферу праздника.
Он этого не замечал. Огни и есть огни. Ничего особенного. Ничего магического.
А все вокруг охали и ахали, глядя на гирлянды рождественских огней вдоль улиц над головами прохожих. Карисса тоже восхищалась, но все это не изменило отношения Куина к Рождеству. Поверхностная мишура, да и только.
Словно догадавшись, что он сыт по горло, она сказала:
– Давайте уйдем от толпы.
Они ушли с Оксфорд-стрит на Риджент-стрит. Витрины магазинов сверкали каскадами огней: золотых, лиловых, серебряных, белых. Карисса наслаждалась этим, по ее мнению, великолепием. Куин же видел лишь неразумную трату электроэнергии и способ вытрясти из людей как можно больше денег.
На Карнаби-стрит их взору предстали надувные украшения и переливающиеся огнями знаменитые арки. На Пиккадилли-Серкус было, как обычно, светло, а деревья на Лестер-сквер были усыпаны сверкающими звездочками, от созерцания которых Карисса без конца радостно вскрикивала. И везде было не протолкнуться от обилия народа.
Почему он здесь? Этот вопрос Куин без конца задавал себе. Ему бы сейчас сидеть дома и, удобно устроившись, играть в безобидную компьютерную игру, потягивая кофе и поедая пиццу прямо из коробки. Или делать то, что он обожает, – придумывать новый гаджет, воплощая концепцию в первоначальный образец. А вместо этого он тащится по переполненным улицам Лондона с женщиной, которую он едва знает. И все это потому, что она вынудила его заключить с ней пари. Пари, которое на самом деле не было пари, поскольку у него не было намерения потребовать выигрыш в любом случае.
Они дошли до Ковент-Гардена. Кругом все сверкало, стояла огромная рождественская ель, рядом – олень, весь усыпанный огоньками. Сияющее, восторженное лицо Кариссы было похоже на лицо маленького ребенка, который в первый раз видит волшебные огни.
И он здесь из-за этого волшебства.
Из-за Кариссы.
Да, у него явно не все в порядке с головой. Он ведь не нуждается