представления о культурной значимости городов и исторических перспективах их существования. В главах нашей монографии эти сюжеты подробно рассматриваются в широком историческом диапазоне – начиная от позднего Средневековья до современности. Поэтому в этом тексте речь пойдет в большей степени о том, как образ города эволюционировал в современной теории, переходя из общих философских рассуждений в более специализированные научные контексты, как сталкивались между собой исторические перспективы осмысления города и различные модели исторической аргументации, как соотносились между собой размышления об урбанизации как глобальном явлении и интерес к истории отдельных городских поселений и т. д.
Рассматривая город в качестве среды, где осуществляется самоопределение человека в истории, мы, таким образом, можем анализировать сцепление «истории» и «города» в самых разных измерениях – от максимально наглядных, чувственных, связанных с повседневным опытом, до абстрактных, связанных с определением города как объекта, интерпретируемого в горизонте глобального развития. Не претендуя на полноту характеристики, мы попробуем в следующих двух разделах эскизно наметить пути развертывания этих двух направлений рефлексии о городской историчности.
История в городе
Характеризуя города как «лаборатории прошлого» или «истории», прежде всего нужно обратить внимание на связь городов с формированием темпоральных режимов современности, анализируемых целым рядом исследователей от Р. Козеллека до Х. Розы. Отправной точкой здесь может быть очевидный факт связи определенного этапа развития городов с идеей прогресса как движения в будущее, которая играла конститутивную роль для общества модерна. Эта идея воплотилась в различных проектах – начиная с планирования городов, ставшего почвой для появления множества современных утопий9, и заканчивая многочисленными образцами футуристической архитектуры. Вместе с тем в этой исторической перспективе мы видим также кризис модерна, воплотившийся и в фактах полного уничтожения городов (от Сталинграда и Ковентри до Мосула и Мариуполя), и в кризисе градостроительных проектов, воплощавших идеи урбанистического модернизма, и в апокалиптических образах упадка городов, бытующих в фантастике. Классическим примером исторического тупика стало разрушение района Айгоу-Пруитт в Сент-Луисе, которое Ч. Дженкс назвал «смертью модернистской архитектуры»10. Попыткой разрешить фундаментальное противоречие современной культуры, связанное с неизбежностью слома традиций и старины как следствия творчества современного человека, можно считать идею «созидательного разрушения», которую, опираясь на М. Бермана11 и Й. Шумпетера12, подхватили теоретики современного урбанизма13.
Пытаясь определить характерные черты современной темпоральности, местом формирования