Глаза и уши режима. Государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928
отделения линейной ТЧК ст. Красноярск Буйволов со 2 декабря 1921 года установил слежку за деятельностью президиума Енисейского губкома «на предмет установления, какие секретные собрания бывают в губкоме» и без ведома секретаря губкома допрашивал его сотрудников. Губком тут же сместил и арестовал Буйволова318.
В Азербайджанской ССР в 1920–1923 годах противоборствующие группировки использовали связи с руководством республиканской ЧК–ГПУ в борьбе за власть. С сентября 1920 года заместителем председателя Азербайджанской ЧК, а затем и заведующим Секретно-оперативным отделом являлся А. Кавтарадзе. Комиссия по «делу Кавтарадзе» 6 февраля 1921 года установила, что местные чекисты устанавливали взаимную слежку. Агент ЧК Д. Чечелия по указанию А. Кавтарадзе подслушал телефонный разговор между председателем республиканской ЧК Э. Ханбудаговым и наркомом путей сообщения Ч. Ильдырымом. Также выяснилось, что Кавтарадзе разглашал секретные постановления Политбюро ЦК АКП(б) в отношении ставленников председателя СНК Азербайджанской ССР Н. Нариманова. В результате Кавтарадзе был снят со своего поста319.
Но это не означало прекращения межклановых усобиц. В свою очередь, Н. Нариманов при содействии М. Дж. Багирова, ставшего 10 февраля 1921 года председателем Азербайджанской ЧК, нанес удар по Р. Ахундову, занявшему пост секретаря ЦК АКП(б) в начале 1921 года. В конце мая 1921 года сотрудники ЧК, якобы случайно, арестовали торговца оружием Гасана Алиева. Во время допроса выяснилось, что квартира, где жил Алиев, принадлежит семье Ахундова. В квартире в ходе обыска были найдены документы партии эсеров, компрометировавшие Ахундова. В результате в середине июня 1921 года на заседании Политбюро и Оргбюро ЦК АКП(б) Р. Ахундов отказался от поста «постоянного» секретаря ЦК. Зато после снижения политического влияния Н. Нариманова в 1923 году М. Дж. Багиров начал преследовать его близких сторонников320.
Зато партийной поддержкой продолжала пользоваться идея самого широкого участия коммунистов в деятельности ВЧК. 6 августа 1920 года появилось обращение «Всем губкомам РКП», подписанное заместителем председателя ВЧК И. К. Ксенофонтовым. Он утверждал, что «история скорее простит нам излишнюю решительность, чем мягкотелость», и далее делал следующий вывод: «Желательно усиленное привлечение наибольшего количества партийных работников не только к прямой работе в ЧК, но и к косвенному сотрудничеству, к осведомлению, каковое является основой работы ЧК. Вот почему ВЧК всегда указывала на необходимость обязать всех коммунистов быть осведомителями, ибо борьба с контрреволюцией есть общая задача партии»321.
В условиях Гражданской войны руководители же ВЧК стремились насадить тотальное доносительство. Уже знакомый нам М. Я. Лацис писал: «Каждый гражданин должен быть и красноармейцем, и сотрудником Чрезвычайной комиссии. Только при этом условии мы победим»322. Тем не менее руководство ВЧК было недовольно качеством работы осведомителей.