тех негодяев, которые лишили невинного его прав. Мне больше нечего сказать».
Суд: «Томас Дж. Уонсли и Чарльз Гиббс, суд выслушал вас терпеливо и внимательно, и, хотя вы сказали несколько слов в свое оправдание, суд не услышал ничего, что могло бы повлиять на очень ответственную и весьма болезненную обязанность, которую должен выполнить тот, кто возглавляет этот общественный трибунал.
Вы, Томас Дж. Уонсли, утверждаете, что вас осудили потому, что ваша кожа другого цвета. Оглянитесь на свою прошлую жизнь; подумайте о законах, по которым вы жили, и вы поймете, что ни для белых, ни для черных, ни для свободных и ни для зависимых людей в отправлении правосудия и поисках истины не делается никаких различий. Допустим, что Браунриг и Дейвз дали ложные показания; допустим, что Дейвз хотел вам отомстить; допустим, что Браунриг тоже виновен; допустим, что они оба виновны; все равно все улики, безо всякого сомнения, говорят о вашей вине. Да вы и сами признались, что принимали активное участие в этом ужасном преступлении. Два человека доверили вам свою тайну и в трудный час призывали вас на помощь, но вы, безо всякой причины или провокации с их стороны, самым подлым образом лишили их жизни.
Если, паче чаяния, у суда возникло хотя бы малейшее сомнение в вашей вине, заседание было бы отложено, но таких сомнений нет; и суду осталось лишь выполнить самый тяжелый долг, который выпадает на долю гражданских служащих. Суд убежден в вашей виновности; другого мнения быть не может. Суд и жюри выслушали всех свидетелей и должны были составить свое мнение на основании их слов. Мы должны были оценить все факты, изложенные свидетелями, и только на основании этих свидетельств, и ничего больше, должны были вынести решение, виновны вы или нет. Мы пришли к выводу, что вы виновны. Теперь вы в последний раз предстаете перед земным трибуналом и, по вашим собственным словам, признаете, что приговор закона справедлив. Когда люди, совершившие уголовные преступления, предстают перед судом, обычно бывают некоторые паллиативы – нечто такое, что помогает смягчить сердца судей или присяжных. Людей могли ввести в заблуждение, или они действовали в порыве страсти, в котором выплеснулось длительно подавляемое ими негодование. Пробужденное под влиянием обстоятельств, оно ослепило человека, лишило его разума, и они лишили жизни другого человека. Если убийство произошло при подобных обстоятельствах, то это может вызвать некоторое сочувствие к осужденному, но в вашем случае ничего этого не было – вас никто не провоцировал. Что вам сделали Торнби или Робертс? Они вручили вам свои жизни, как добропорядочные граждане, безоговорочно доверяли вам и ни единым поступком, как показало следствие, не оскорбили вас. Тем не менее, позарившись на их деньги, вы хладнокровно вознамерились лишить их жизни – вы спали и видели их мертвыми. Вас искушали, и вы поддались искушению, вы присоединились к заговору с холодной решимостью лишить этих людей жизни, и вы это сделали.
Вы, Чарльз Гиббс, заявили, что не виновны в гибели Робертса, но разве вы не поощряли