нет. Поскольку я собирался отправить все в архив в виду отсутствия состава преступления, и, если тебе интересно, это касается всего вместе. Твоих коллег, дамочек из правления лена, нашей свидетельницы и также старой госпожи Линдерот.
«Из тех, кого сломать раз плюнуть», – подумал Бекстрём, закончив разговор, и в то самое мгновение, когда сунул руку в карман, чтобы достать ключ, открыть заветный ящик письменного стола и плеснуть себе несколько вполне заслуженных капель, в дверь постучали. Явно без особого стеснения, судя по звуку, кулаком, и слава богу, что он не успел вставить замок, поскольку тогда его дверь наверняка бы выбили.
– Садись, пожалуйста, Анника. – Бекстрём показал на стул для посетителей.
– Черт! – воскликнула Анника Карлссон и всплеснула руками. – Черт, черт, черт!
– Рассказывай, – приказал Бекстрём, пусть он уже просчитал, что произошло с их потерпевшей Фридой Фриденсдаль и с тем заявлением, которое, безусловно, повлекло бы за собой реальный приговор за угрозу насилием, если бы она сейчас осмелилась дойти до суда.
– Наша потерпевшая совсем пала духом, – вздохнула Анника Карлссон и обреченно пожала плечами. – Хотя прежде, чем сдаться, она успела показать его. Ну а потом все пошло наперекосяк.
– И кто же он? – спросил Бекстрём.
– Ангел Гарсия Гомез.
«Вот так номер, – подумал Бекстрём, – Псих, а при мысли о связи со старой госпожой Линдерот, Элизабет, как он ее называл, это выглядит просто невероятно».
– Насколько она уверена?
– Никакого сомнения, видел бы ты, как она среагировала, увидев его фотографию. Ты бы сразу ей поверил.
«Ангел Гарсия Гомез, – подумал Бекстрём. – Такого уж точно не пригласишь к себе на чашку чая».
– Но сейчас она больше не хочет участвовать в расследовании?
– Отказалась в самой категоричной форме, и кроме того, недавно позвонил ее адвокат и потребовал немедленно свернуть расследование.
– Ну нет, – повысил голос Бекстрём. – Не ему принимать такие решения.
– Так что мы сейчас делаем?
– Выясняем, какая связь между нашей пожилой дамой и таким типом, как Гарсия Гомез.
– Да, но я пока ничего не нашла, – вздохнула Анника Карлссон. – Это совершенно непонятно.
– Однако в этом и заключается прелесть нашей профессии, – наставительно произнес Бекстрём.
– Проще всего было бы спросить госпожу Линдерот.
– Нет, – возразил Бекстрём и покачал головой. – Сначала нам надо все выяснить самим. Потом мы, пожалуй, сможем ее спросить. Ты разговаривала с коллегой Алекссоном? Это же его мать знает старуху?
– Ну, я только что переговорила с ним. Он понятия не имеет. Столь же удивлен, как ты и я.
– Странно, – сказал Бекстрём. «Это же, черт побери, просто непостижимо».
– О’кей, а как дела с моими заявлениями? – поинтересовалась Анника Карлссон и кивнула в направлении пластиковой папки, лежавшей на письменном столе Бекстрёма.
– Считай, все уже в архиве, о них можно