кафелем. Сверху висела мощная энергосберегающая лампа. Справа и слева какие-то стенды, шкафчики, полки.
– Товарищ подполковник? – к нему торопливо подошел молодой лейтенант в белом халате. – Я вас провожу к Самсонову.
Лебедев кивнул и направился за проводником.
Отдел, о котором ходило столько слухов, был по совместительству еще и чем-то вроде «специального» госпиталя. Если уж быть честным, то сюда попадали личности, к которым был особый интерес.
– Как наш задержанный?
– Тот, что обгорел? В искусственной коме. Иногда приходит в себя, но почти сразу же отключается снова.
Лебедев едва заметно кивнул, но от дальнейших вопросов воздержался.
Коридоры, комнаты-операционные, палаты, лаборатории, снова коридоры. Да тут заблудиться, проще простого.
Иногда попадались лаборанты, врачи, медсестры. Вооруженная охрана. Все были чем-то заняты или же старательно это имитировали.
– Да где этот Самсонов? – минуты через три таких перемещений, Лебедев не выдержал и возмущенно окликнул шустрого лейтенанта.
– Почти пришли. Сюда.
За следующей дверью была очередная «операционная». Вокруг одной-единственной кровати, размещалось так много сложного медицинского оборудования, что подполковник даже рот открыл от удивления.
– Ни хрена себе, – только и пробормотал он.
– Впечатляет, да? – послышался довольный голос из-за ширмы. Через мгновение оттуда появился лысый человек средних лет, в черной медицинской форме, ну никак не похожий на «особого врача» и уж тем более на представителя службы безопасности.
– Более чем. Это он, я правильно понял? – Лебедев указал на кровать.
Там, с ног до головы обмотанный бинтами и облепленный марлевыми повязками, весь истыканный капельницами, лежал худощавый человек. Его закованные в гипс ноги были подвешены на специальном ложе, обеспечивающем полную неподвижность сломанных конечностей.
– Да, это он. – Самсонов извлек откуда-то планшет, что-то потыкал в нем и принялся просматривать диагнозы. – Ума не приложу, как он вообще с такими повреждениями выжил. Бешеная воля к жизни.
– А поподробнее? – Лебедев примерно уже знал, какой ответ его ждет, но все равно захотел услышать это еще раз, от первого лица. – И давай сразу на «ты»?
– Хорошо. Девяносто процентов тела ожоги второй и третьей степени. Имеются несколько очагов и четвертой степени. Заражение крови, – голос Самсонова был таким, словно он не полученные ранения перечислял, а прогноз погоды. – Переломы обеих ног: левая – в области голеностопа, правая – в районе стопы. Компрессионный перелом позвоночника, проникающее повреждение грудной клетки и еще одно в области желудка. Жизненно важные органы не задеты, но присутствует значительная кровопотеря. Также имеется серьезная интоксикация, истощение, обезвоживание. Состояние очень тяжелое, но стабильное. Кстати, помимо этого имеются переломы пальцев, многочисленные мелкие и средние