под началом народного комиссара земледелия СССР А.А. Андреева – Совет по делам колхозов, который должен был изъять государственные земли, якобы «присвоенные» в военное время крестьянами. В результате в течение двух лет колхозам были возвращены около 10 млн га земель. Аналогичным образом в 1921–1922 гг. при Ленине по время голода изымались церковные ценности, а в 1932–1933 гг. через систему «Торгсин» за кусок хлеба выкупались драгоценности у голодного населения. Помимо этого, 25 октября 1946 г. вышло постановление «О сохранности государственного зерна», которое предписывало в десятидневный срок завершить расследование всех дел по закону о «о трёх колосках». В итоге уже к декабрю того же года более 53 тыс. чел. были приговорены к лагерным работам за воровство хлеба, а председатели колхозов, помогающих крестьянам хоть как-то выжить, были арестованы за «вредительство в хлебозаготовке»[38].
Ситуацию усугубила уже упомянутая засуха. Все застигнутые ей врасплох территории, включая Украину, а также ряд областей (Воронежскую, Курскую, Орловскую, Ростовскую, Тамбовскую и др.) поразил голод, а число его жертв в 1947 г. составило около 770,7 тыс. чел.[39]. Однако, как и бедствие начала 1930‑х гг., данное событие не получило никакого освещения в советской прессе и должного отклика от властей. В снижении нормы сдачи хлеба в государственные закрома было отказано. У колхозников не было выхода, кроме воровства и без того скудных колхозных запасов. В результате число хищений закономерно увеличилось. 5 июня 1947 г. пресса откликнулась, но не призывом о помощи голодающим, как было при «кровавом» государе-императоре, а публикацией двух принятых накануне указов правительства[40], усиливающих наказания за «посягательство на государственную или колхозную собственность».
Как следствие, к концу первого полугодия 1947 г. были осуждены более 380 тыс. чел., в течение последующих шести лет – ещё около миллиона. Любопытно было бы узнать, для какого количества осуждённых тюремная пайка стала спасением от голодной смерти, нагрянувшей вместо послевоенного «счастья свободы»? Следует сказать и о формате наказания: к примеру, за воровство всего нескольких килограммов ржи можно было получить от 8 до 10 лет лагерей, около ¾ осуждённых отбывали наказание сроком от 5 лет. Люди, попавшие за решётку по этому указу, составляли более половины от всех «преступников» ГУЛАГа. Следует учесть и тот факт, что среди осуждённых было огромное количество вдов и матерей, потерявших своих мужей-кормильцев в годы войны. Уже к концу 1948 г. в лагерях находилось около полумиллиона женщин, что было вдвое больше, чем в 1945 г., до принятия этих указов[41].
О репрессиях существует широкий круг исторической литературы, но вопрос об искусственном голоде как политической технологии большевиков изучен недостаточно полно. У недоедающего человека притупляется воля, и управлять им значительно легче, что прекрасно понимали главари большевиков и вовсю пользовались голодом как мощнейшим оружием