в окно.
– Мама! – крикнула я, вырываясь из объятий отца. – Мы возвращаемся домой. Разве ты не рада?
Она повернулась к нам, и я увидела, что ее лицо покрылось красными пятнами.
– Иди в свою комнату, Анна. Нам с твоим отцом надо поговорить.
Голос звучал глухо, я сама говорила так, когда была готова расплакаться. Я нахмурилась. Что случилось? Это же такая чудесная возможность уехать из Мичигана. Мы вернемся в Джорджию, где небо голубое и ярко светит солнце, а девочки в школе меня любят.
Фыркнув, я выбежала из кухни, но не поднялась к себе в спальню, а спряталась за диваном в гостиной и принялась из темноты слушать, о чем говорят родители.
– Тренерская работа? – донеслись до меня слова мамы. – С чего это вдруг, Джон?
– Ты несчастлива здесь, Сьюзен, и никогда этого не скрывала. К тому же, знаешь ли, я уже стар для игры, а тренерская работа – большая удача. Через несколько лет я смогу претендовать на место в высшей лиге. Денег нам хватит, даже если я больше не буду работать ни одного дня в жизни.
– Это снова из-за выпивки?
– Нет! – неожиданно громко выкрикнул отец. – Черт возьми, я думал, ты обрадуешься.
– Я подозреваю, ты чего-то недоговариваешь.
– Подозревай все, что хочешь. Мне предложили место, и я согласился. Я уже дал ответ.
– Не обсудив со мной? Как ты мог?
Я невольно вздрагиваю. Что так расстраивает маму? Ей ведь тоже здесь не нравится. Папа сделал это для нее – для нас, она должна прыгать от счастья.
– Мне никогда не удается тебя порадовать. Чего же ты хочешь, Сьюзен?
Я чувствовала, как горько плачет мама. Мне хотелось подбежать к ней, пожалеть, успокоить, но я зажала рот ладонью и ждала, что будет дальше.
– Я… я не могу уехать.
Папа говорил так тихо, что мне пришлось напряженно прислушиваться.
– Господи. Ты серьезно?
Затем я услышала странный звук, словно рев раненого зверя. Сдавленно рыдая, отец умолял маму поехать с ним. Говорил, что она ему нужна, что он ее любит. Меня переполнял страх, душу охватила паника. Я никогда не видела, чтобы отец плакал. Он был сильным и всегда сдержанным. Жизнь моя рушилась. Высунувшись из укрытия, я увидела, как мама поднимается по лестнице, через минуту хлопнула дверь спальни. В кухне стул царапнул пол. Я представила, как папа садится на него и прячет лицо в ладонях. Затем это началось снова – вой человека, только что потерявшего свою любовь.
Через неделю тайна была раскрыта. Моего отца опять продали, но на этот раз его жена. Она нашла ему замену по имени Боб – мастера по обучению в деревообрабатывающей мастерской, подрабатывающего в несезон плотником.
Методист из моей школы дала маме его телефон, когда прошлым летом она собралась сделать ремонт в кухне.
В итоге я все же получила то, о чем мечтала, и переехала в Атланту к папе, но этого пришлось ждать еще девять месяцев. Моя мама осталась в Детройте с мужчиной, которого любила больше папы. И больше меня.
А теперь я должна