чего этот инструмент предназначен.
Мона набрала в легкие побольше воздуха и дрожащим голосом предложила супругу чай. Тот отказался, сославшись на неотложные работы в подвале. Подлетевшее привидение заохало и замахало широкими рукавами своего балахона. Из-за сцены послышались звуки, какие бывают, когда лопатой копают сырую тяжелую землю. Привидение издало протяжный вой и свалилось замертво.
Джонатан взошел на сцену. Он был немного бледен, лицо блестело от пота.
– Дорогая, давай спустимся в подвал, ты должна кое-что увидеть, – сказал он, утирая пот со лба и загадочно улыбаясь.
Мона вздрогнула. В ее глазах мелькнул неподдельный ужас.
– Немного позже, дорогой, – почти спокойным голосом ответила она.
– Нет, дело не терпит отлагательства, – настаивал Джонатан.
– У меня тоже дело неотложное, – голос Моны выровнялся и звучал совершенно естественно.
– У тебя не может быть неотложных дел, – хмыкнул муж.
– Может. Этот жульен с грибами надо постоянно помешивать, иначе он выкипит, и вонь будет невообразимая. Мы не сможем ночевать в этом доме несколько дней. Или ты согласен на некоторое время покинуть наше гнездышко? – лукаво улыбнулась Мона.
Покинуть гнездышко в планы Джонатана не входило. Если он планировал провернуть предыдущий сценарий, ему как раз надо было сидеть дома и изображать безутешного молодого супруга, от которого в неизвестном направлении сбежала жена.
Джонатан запнулся о лежащую на полу тещу и плюхнулся на стул.
– Я скоро закончу, дорогой. А пока выпей чаю, – Мона поднесла ему чашечку.
– Ладно, давай сюда свое пойло, – недовольно буркнул Кролик, принимая из рук жены чашку.
Он принялся медленно отхлебывать чай. При этом злодей умудрялся как-то особенно противно улыбаться. Мона продолжала энергично размешивать варево на плите. Допив чашку, Кролик многозначительно хмыкнул.
Аленка отвернулась от плиты и, нервно теребя передник, обратилась к мужу.
– Послушай, дорогой, – начала она.
– Это срочно? – поморщился Кролик.
– Посиди, пожалуйста, я должна тебе кое-что сказать. Это касается моей семьи. Я считаю, что ты должен знать. Хотя, конечно, изменить уже ничего нельзя.
– Это точно, – хмыкнул Кролик-Джонатан.
– Но ты все-таки был моим мужем и я не хочу от тебя ничего скрывать, – потупила глазки Мона-Аленка.
– Послушай, меня это не интересует, – Кролик сделал попытку подняться с кресла. – Ты сирота без братьев и сестер, это всем известно. А про твоих бывших мужчин я знать не хочу, меня это вообще не касается.
– Как раз касается, – довольно резко ответила Аленка. – Сиди спокойно, а то сейчас рухнешь и опрокинешь мой жульен. А я не хочу спать в окружении этой вони.
– Да не придется тебе здесь спать, – Джонатан на секунду потерял над собой контроль и понял, что чуть не проговорился.
Глазки