хоть до кого-нибудь из пунктов управления, но безрезультатно. Начинаю понимать, что весь этот полёт с каждой минутой превращается в пытку. Никогда ещё меня не загоняли в такое дурацкое положение.
Я посмотрел вправо. Один из самолётов уже почти лёг на правую консоль нашего крыла. Ещё немного, и вырваться будет сложно. А если ещё и четвёртый появится?
– Знаешь, Коль. Мне надоело. Маску притяни.
– Серый, погоди. Я забыл кое-что сказать.
Вот зануда, Морозов! Некогда с ним цацкаться.
Ручку управления самолётом отклонил от себя и спикировал вниз. Тут же в зеркало увидел, как один из «Хорнетов» моментально уцепился за мной.
– Облучает сзади, слева, – говорил Морозов, контролируя работу станции предупреждения.
– Где ещё двое?
– Не видно. Не пошли за нами.
Тогда нечего тянуть. Задираю нос на излюбленный манёвр. Ручку отклоняю вправо и выполняю бочку. Американец проскочил вперёд. Как будто не ожидал!
– Включил. Захват! – предупредил меня Николай, когда я сел на хвост Ф/А-18.
Но долго так сидеть не пришлось. Второй и третий «Хорнеты» тут как тут! И снова заиграла сирена.
Пикирую к воде и сбрасываю с себя пару самолётов противника. Вниз пошёл только один. Он продолжает лететь за мной, но догнать у него не получится. Впереди уже видны очертания родного корабля.
– 321й, идём к тебе парой, – услышал я знакомый голос Олега Печки.
Приятно слышать, что кто-то ещё обо мне и Морозове переживает.
– Высота 100. Один сзади. Могу сбросить.
– Понял. Работаем с остальными. Третий, заходим на «вилку», – дал Олег команду Тутонину.
Преследование за мной прекратилось. «Хорнет» моментально ушёл в сторону, завидев два приближающихся Су-27К. Посмотрев вверх, я увидел, как наши товарищи стали крутить виражи и развороты вместе с оппонентами.
– 321й, я Саламандра, вам на посадку. Курс 236°, – вышел на связь руководитель полётами корабля.
– Понял. 1000 занимаю, – доложил я.
Николай начал отключать аппаратуру, а я высматривать корабль. На душе тепло, когда в открытом море видишь родной корабль. И тут же вспоминаешь, что тебя ожидает на посадке. Очередная потовыжималка.
– Серый, давай на посадку. Я уже не могу, – тяжело говорит Морозов.
– Тебе плохо?
– Мне сейчас дерьмово, – ёмко высказался Николай.
Выполняю разворот на посадочный курс. Авианосец двигается вперёд, а мне приходится его догонять. Удерживаю самолёт на глиссаде снижения, всматриваясь в световые сигналы оптической системы посадки.
– Зелёный, на курсе, – подтверждает наше правильное положение руководитель визуальной посадки.
На палубе уже стоят несколько самолётов. Видно, как бродят техники. Чёрные линии тросов на фоне тормозных следов практически не видны. Вокруг корабля продолжают ещё летать вертолёты.
Серая палуба приближается. Скорость держу на уровне 250 км/ч. Во рту сухо, но привкус пота ощущается.
– Зелёный. Зелёный, на курсе. Посадку подтвердил.
Удар!