шаг, поглядывая на стеклянный замок в лучах заходящего солнца. Оказавшись вблизи особняков, я с удивлением заметила играющих меж садовых деревьев детей, лет пяти-семи, они прятались за тонкими стволами друг от друга, мешая взрослым демонам собирать урожай.
– Здесь есть дети? – не смогла сдержать своего удивления.
– А кьяни думала, что мы не размножаемся? – Сэйн фыркнул. – Если демоны, которые получили мою опеку, желают завести детей, я не возражаю. Все же потребность в продолжении рода у многих видов демонов – лидирующий инстинкт и оттого самый важный. Пусть заводят и воспитывают свое потомство до десятилетнего возраста, после чего рожденные демоны, не заинтересовавшие меня и не получившие опеку, обязаны покинуть мое гнездо и своих родителей и примкнуть к родному виду, где их всегда примут, если они, конечно, в одиночку смогут добраться по Цэрбесу до родового гнезда.
– В десять лет?! Они же еще дети!
– В Цэрбесе дети взрослеют быстрее, чем на Земле. Закон природного равновесия обязывает учиться выживать еще с пеленок. К тому же продолжение рода в стихийном гнезде это осознанный и самостоятельный выбор, который принимают взрослые демоны, некоторые из них впоследствии покидают мое гнездо вместе со своими детьми, но большинство слепо надеются, что я разрешу оставить их детей в гнезде, хотя это происходит крайне редко, поэтому надеяться на подобное глупо и в высшей степени бессмысленно. Запомни мои слова, кьяни.
– Я не собираюсь заводить здесь детей, если вы намекаете на это.
– Вот и чудесненько.
Я мотнула головой, не желая дальше вообще развивать эту тему, а то и так уже полезли мысли о несчастных десятилетних демонятах, выставленных за ворота охраняемого родового гнезда стихийного демона в жестокий мир без попечения родителей, где их за каждым углом поджидает опасность и, что еще хуже, вероятная смерть.
Сэйн поднялся по парадной лестнице первым, толкнул неимоверно высокие двери стеклянного замка и широким размахом руки пригласил меня внутрь. А внутри все оказалось так же… стеклянно и холодно. Мебель почти отсутствовала, на стенах, отливающих синеватым оттенком, никаких картин, создавалось ощущение, что мы в ледяном замке. И та скудная мебель, что имелась – два кресла около входа, старинный канделябр, статуя обнаженной демоницы с рогами – все состояло из стекла.
Холл в замке был небольшим, напротив входа извивалась прозрачная лестница, ведущая на верхние этажи, и в воздухе, где-то в тридцати сантиметрах от пола, парила стеклянная платформа, альтернатива узкой лестнице, предназначенная для быстрого подъема. Слева и справа от платформы виднелись аркообразные проходы в длинные коридоры, такие же безликие и холодные, как этот холл. Мурашки невольно проступают на коже, когда понимаешь, что придется жить здесь, среди бесконечного стекла с оттенком льда, холода и привыкших к этому демонов. Замок лишь издалека казался красивым, но в итоге не представлял собой ничего, кроме пустой и отчужденной глыбы льда.
– Господин!
Я