я спешу. – Моя улыбка, скорее всего, больше похожа на оскал, но в целом так и задумывалось, так что все в норме.
Я делаю пару шагов прочь и, когда чувствую, что он снова идет за мной, поворачиваюсь.
– Итак! – говорю, чуть повышая голос. Угомонить взрослого мужчину же проще, чем толпу детей, да? Надеюсь… – Я иду туда, а вы остаетесь здесь. Туда я иду одна, и вы мне не задаете больше никаких вопросов. Все!
Снова ухожу, с отчаянием понимая, что обед безнадежно испорчен. Только время потратила зря, даже поесть нормально не успею.
Дашка предательница, еще и этот как банный лист. Что пристал-то? Вчера ему разве было недостаточно понятно, что он меня не интересует?
Психую, но пока иду до столовой, пытаюсь успокоиться, делая глубокие вдохи и медленно выдыхая. Нас так учили на психологии. У меня дети сейчас, нужно быть собранной. Покупаю вместо салата сырники, потому что времени катастрофически мало, быстро съедаю их и, забирая какао с собой, иду обратно в свою мини-школу.
Другой дорогой иду, конечно же. Не хватало мне еще раз встретить этого Тимура. Не отстанет ведь.
До урока остается минут десять, когда я подхожу ко входу в бизнес-центр, и меня окликают.
– Александра Вячеславовна! – летит ко мне Макар, один из моих учеников. Тот самый, чей папа… О, а вот и папа. Ну конечно, день не мог стать еще «лучше», правда? А утро было таким приятным…
– Здравствуйте, Александра, – опускает он мое отчество, и мне отчаянно хочется сделать ему за это выговор, но не при ребенке, конечно же, поэтому приходится проглотить. Но ради детей и работы иногда стоит быть терпеливой. – Забирать через час?
– Да, как и три года подряд, – все же немного язвлю, не удержавшись. Но он водит ко мне сына уже три года, и я ни разу не меняла время занятий. Урок идет пятьдесят минут, еще десять уходит на сборы в начале и конце урока, какого ответа он от меня ждал? «Нет, я резко пересмотрела программу и решила не сообщать вам?»
Бесит. Спрашивает, лишь бы только спросить, а еще смотрит так пристально, что мне становится неуютно.
– Мы пойдем, у нас урок, – говорю я с вежливой улыбкой и увожу Макара внутрь, наконец-то выдохнув. Это идеальный способ уйти.
На работе сложнее, чем где бы то ни было. Здесь нельзя высказать все, что я думаю, и показать все свои острые зубки. Их приходится прятать и терпеть, а потом выпускать пар вечером за просмотром любимого сериала с чашкой чая в руках.
Дети расслабляют, хотя кто-то на это высказывание может покрутить пальцем у виска. Но дети действительно дарят только хорошие эмоции, в отличие от взрослых. С ними мне хочется улыбаться, и только им в этот день, да и во все остальные дни, я дарю искреннюю улыбку.
Это последняя группа на сегодня, поэтому после урока я быстро собираю вещи и выхожу на улицу со всеми детьми. Внизу, как всегда, стоит толпа родителей, которые хотят узнать об успехах детей, и я снова вежливо отвечаю, молясь всем богам, чтобы мое такси приехало как можно скорее.
Все потихоньку расходятся, и только Макар с Ильей Владимировичем, конечно же, никуда не спешат. Он делает это каждый раз.