.

платье только что промелькнуло, там, вдалеке. Я его точно узнал. Мы виделись сегодня. Или я перетрудился, может. – Я провел рукой по голове в растерянности.

      – Конечно, перетрудился, сынок. Ступай своей дорогой. Поспишь, и все пройдет.

      – Ну да, ну да… подождите, что значит одна? Василиса разве у вас не гостит сейчас?

      – Да ты что такое говоришь?! Сказано же было тебе, одна я живу! На Рождество родственники, может быть, и заходят. Шел бы ты отдыхать. Мне еще относить завтра подписи управдому. Ремонт делать нужно в парадной.

      Я пространственно посмотрел в пол и предложил свою помощь, чтобы немного успокоить соседку. Хотя волноваться нужно было мне, в голове оказался какой-то сумбур, не приснилось ли мне все сегодня. Откуда же я мог знать имя Василисы? Или, может, Евдокия подумала, что я в женихи к ее внучке набиваюсь.

      – Так вы отдадите ей записку? – переспросил я.

      – Конечно, отдам, что ж не отдать-то. Держи, вот, подписи всех жильцов, и отнесешь, как сможешь, управляющему.

      – Как смогу?

      – А куда нам торопиться? Жили так всегда, и ничего.

      Я кивнул, извинился за излишнюю несдержанность и поднялся к себе.

      В понедельник дождь разбудил меня рано. В мансарде было тепло, я распахнул окно, и запах дождя, перемешанный с листвой, влетел в дом. Как и пообещал, по дороге в библиотеку я зашел к управдому отдать подписи жильцов нашего дома. Узнав, что я родственник Петра и Марии, управдом обрадовался и заулыбался.