Вера Флёрова

Грибники 1,5. Вложенное пространство


Скачать книгу

отыскал его взглядом; взгляд был больным, недоверчивым и странным: так смотрят не на человека, а на фатум. Но Эйзену привиделась в нем надежда; а внушать людям надежду он любил. В эти моменты ему чудилось, что он испытывает ее сам.

      В молодости, ещё работая бескорыстным учёным, Эйзен мечтал осчастливить и спасти все человечество, пока не убедился, что оное желает совсем другого. Спасённым человечество, как оказалось, быть не хочет и счастливым тоже. Не ты первый ошибаешься в людях, сказал ему тогда Саша. Узник же, несмотря на общую измотанность, оказался редким образцом человека сознательного и спасённым стать не отказался.

      *

      – Здесь у меня джакузи, – Эйзен кивнул на огромную мраморную купель с форсунками. – Нужный объем воды на нашу высоту подается примерно полдня. По завершении мы включаем подогрев, потом питание для насосов, потом уже наливаем воду.

      И проделал все означенное.

      – Минут двадцать она греется и льется сюда. Все, что нужно, находится на полках… Джафар?

      Джафар замер в одной позе, разглядывая бортик ванны. От звука своего имени он вздрогнул.

      – Да… спасибо, господин Раунбергер…

      – Потом приходите к ужину. Вам, как я понимаю, только лёгкую пищу?

      – И соки можно… Эйзен…

      – А?

      – Раз уж я тут… в качестве… сомнительной ценности домашнего питомца… можно просто «Яша» и на «ты».

      – А меня тогда «Лёша», – улыбнулся Эйзен. – И прошу тебя, не надо нивелировать собственную ценность и свободу. Моя финансовая состоятельность вовсе не равнозначна моему властолюбию.

      – В зале суда ты держался иначе, – заметил Джафар, смерив его взглядом.

      – В зале суда, равно как и с деловыми партнерами я изображаю избалованного ублюдка, – объяснил Эйзен, похлопав Джафара по костлявому плечу. – В целях собственной безопасности.

      – У тебя высокий IQ? – последовал неожиданный вопрос.

      Эйзен задумался.

      – Когда я ещё в лаборатории работал, был 185…

      – А у меня – 158, – сказал Джафар. – Так что все-таки именно я тут буду домашним животным, если не возражаешь.

      Эйзен не ответил. Саша предупреждал, что с Джафаром будет сложно, что в ответ на любое одолжение этот человек чувствует себя униженным и сам себя за свою гордость ненавидит.

      Но все же, все же его нужно было вытащить, думал Эйзен, когда рассматривал своего нового питомца за столом.

      Тот был спокоен и рассудителен; но время от времени в нем что-то словно вспыхивало – то ли страх, то ли вдохновение, то ли неверие пополам с восхищением.

      – Ты ведь учёный? – спросил Джафар, проглотив последний кусок котлеты. – Я могу завещать тебе мой труп, хочешь? Мне приятно будет думать, что он не пропадёт.

      – Ты мне лучше себя в живом виде предоставь, – сказал Эйзен. – Больше пользы.

      Он до сих пор не привык к мысли, что умрет не завтра, понял Эйзен. Он похож на заблудившегося ребёнка, которому страшно