Зачем, зачем он кладёт эту страшную серую тряпку на Люка? Он закрывает его. Я кричу, как же Люк будет дышать под ней. Я прошу остановится, но меня снова перехватывают какие-то руки, я вырываюсь и срываю тряпку с лица Люка. Ему нужно дышать. Но я вижу другое. Его глаза открыты, но они не смотрят на меня. Его рот приоткрыт, но горло не шевелится, воздух не входит и не выходит из его тела. Я зову его, но он не смотрит на меня. Он просто лежит там. Совсем как… Нет, нет, он не мог, он не мог. Мои глаза снова ничего не видят, я слышу крик. Такой душераздирающий, такой ужасный крик. Так кричат раненные звери. Но этот крик издаёт вовсе не зверь. Этот крик исходит из моего горла. Это я кричу, я ничего не вижу, потому что слезы застилают мне глаза. И все это потому, что моего любимого, моего жениха больше нет.
Я не знаю сколько прошло времени, но за окном уже темно. Я все ещё сижу в той харчевне. Тех мужчин что затеяли драку давно увели. Все четверо будут преданы суду и наверняка казнены. Городской стражи тоже больше здесь нет. Как нет и Люка. Его только что вынесли стражи. Наши сослуживцы из дворца. Меня поднимает под руки командир. Я смотрю на него своими опустевшими глазами.
– Соберись страж. Нам нужно возвращаться во дворец. Завтра я освобождаю тебя от смены. Но послезавтра ты должна заступить. Приди в себя. Ты страж, твоё дело слишком важно чтобы пренебрегать им из-за смерти товарища.
Командир говорит так, потому что не знает. Никто не знает. Люк ведь не просто товарищ. Но я ничего не говорю, я просто молча выхожу из харчевни вслед за ним.
Пока мы шли к замку, я слышу от командира, что Люка похоронят завтра. Он будет покоиться на кладбище королевских стражей на окраине города. Поскольку завтра меня освободили от смены я могу прийти. Как будто все это важно. Люка больше нет. Что вообще теперь имеет смысл.
Глава 7
Не помню, как я оказалась в комнате, как засыпала тоже не помню. Хотя это скорее не сон, просто забвение, я провалилась в него, и теперь не хочу выбираться. В белом тумане моего забвения вдруг появляется силуэт мамы. Она молча протягивает ко мне руки и обнимает. Я снова плачу. Мы не говорим, она лишь обнимает меня и гладит по голове. Но утешения это не приносит, лишь осознание того, как много я потеряла. Её я потеряла тоже, и если я выйду из этого сна, то снова её потеряю. Я шепчу ей, что больше не потеряю её, а затем просыпаюсь.
Мои щеки мокры, значит я действительно плакала. Не знаю, что подумала спящая в комнате служанка, но её уже здесь нет, это хорошо. Не собираюсь отвечать на вопросы, хотя не факт, что она бы их задала. В этом дворце похоже никому нет дела до чужих жизней. Все думают о себе и своих заботах. Это справедливо, зачем кому-то чужие проблемы. Раньше я представляла эльфов более возвышенными, более добрыми и чуткими, я ошибалась. Все живые существа, в сущности, одинаковы, люди, эльфы, наверняка и арканцы. Все преследуют свои цели, всех интересует только своя выгода. И зачем бороться за них, зачем их спасать. Все хорошие люди (или не совсем люди) уже покинули этот мир, других