не подскажешь, где рынок? – выходя на перрон у пассажирского поезда, из-за крайнего вагона, уточнил я у старушки, что чем-то торговала.
– Да нет у нас рынка, сынок. Сюда всё несём. Пассажиры хорошо берут.
– Что продаём? – тут же заинтересовался я.
– Так пирожки, я по ним известная мастерица. И вот два кувшина с квасом. Пирожки с капустой остались, и лук с яйцом.
– Беру всё.
Три десятка пирожков и два кувшина – это всё что у неё осталось, вот и выкупил, убирая в вещмешок, я его прихватил, а на самом деле в малое хранилище, оно для готовой еды. В обоих стазис, но это я отвёл под припасы. Стоило мне всё рубль с мелочью. Неплохо. После этого быстрым шагом двинулся в сторону торгового квартала, где множество лавок было. Путь мне описала старушка, что, расторговавшись, отправилась домой. Кстати, бабуля говорила по-русски чисто и одета в русские одежды, но на лицо то ли эвенка, то ли ещё кто, я не понял. Шагал быстро, время тикало, но не бежал, бегущие привлекают внимание. Тем более у вокзала, каменного строения, были видны офицеры, некоторые с семьями, что тоже шли к лавкам и магазинам. Солдат я особо и не видел, заметил унтеров у перрона, которые закупались у бабулек и других торговцев. Мелькнула бутыль самогона, которую ловко прикрыли шинелью. Патруля комендатуры я не приметил, если они тут вообще есть. Городовой был, но тот на меня не покосился даже. Что ему обычный молодой солдатик в форме, с пустым ремнём, с ранцем за спиной. Подсумки я снял, внимание привлеку. Да и так понятно, что с эшелона. Вон, пара офицеров покосилась, но ничего не сказали. Просто я сделал уверенный вид и с таким видом активно зашагал к лавкам, всем видом показывая, что не в самоволке, по поручению иду. Останавливать не стали.
Я к продовольственным лабазам шёл, куда и офицерские семьи, видимо запас продовольствия сделать, а этого мне не нужно, поэтому свернул. Как раз оружейная лавка попалась. Дернув тугую дверь на себя, я прошёл в лавку. Тут был один офицер с мальчиком лет десяти, видимо сын. Ему как раз подали пачки патронов, не рассмотрел, к какому оружию. Скорее всего к нагану, что в кобуре виднелся. Офицер, убирая пачки в наплечную сумку, мельком покосился на меня, а вот сын с интересом таращился. Да, это проблема, по погонам понятно, что я вольноопределяющийся, а их среди новобранцев всего двое, я и ещё Севашов из соседнего вагона, но тот артиллерист. Среди новобранцев семьдесят процентов будущие артиллеристы. Пехоты на самом деле мало. Опознать можно. Конечно, среди личного состава того полка, с которым мы едем, тоже вольноопределяющиеся есть, но не думаю, что много, так что найти меня будет не проблема. Впрочем, меня это мало заботило. Подойдя к прилавку, при этом, пока шёл от дверей, шарил глазами по стенам, и одна винтовка привлекла моё внимание, на пару секунд даже прикипел к ней взглядом, я с напором в тоне сказал:
– Уважаемый, меня к вам послал поручик Башаров. Приказал купить винтовку с амуницией и патроны. Его благородие охотится, желает. Покажите ту винтовку Маузера.
Я