это нет?
– Так в морге при вскрытии первым делом все это удаляют!
Казе вдруг стало как-то… Мутно. Да, умерла. Но – фу-фу-фу, можно хотя бы за столом без всех этих противных подробностей? К счастью, разговор повернул в другое русло, и тема анатомических особенностей покойников осталась нераскрытой.
Пир продолжался, тосты шли один за другим, впрочем, никто не пьянел.
И бенгальские огни зажгли.
И воздушный шарик надули и лопнули.
И музыку с танцами в программу включили. Танцевать особо не танцевали, так, пару дергалок, кто во что горазд, и один медляк – Маня немедленно пригласил тетю Таню, а Лекс, конечно же, Казю. Казя никак не могла понять, Лекс – теплый или могильно-холодный? А сама она – теплая или уже нет? А вообще ночь – она какая, ветерок – какой?
Пока танцевали, Склеп и Игнат обновили стол, убрали грязную посуду, притащили сладости. В основном конфеты.
– Жаль, тортика нет, – посетовала тетя Таня.
– Как же нет, вон стоит! – Склеп мотнул головой в сторону дальней стены склепа. – Неси.
Тетя Таня вдруг взбунтовалась:
– Почему это я должна нести? Чего ты вообще командуешь? Не пойду. Пусть Маня идет.
– Ага, Маня то, Маня сё, а почему я? – проворчал Маня.
– А почему нет?
Казя присмотрелась: торт стоял на столике в двух шагах. Обычный такой торт, белый, кремовый. Кажется, «Киевский».
– Давайте я принесу! – вызвалась Казя.
– Ну принеси…
– Погоди, я тебе помогу, тяжелый же! – сказал Лекс.
Казя поднялась со скамьи и направилась к склепу, Лекс за ней. Свечи мерцали, сзади Склеп Иваныч командовал остальными: «Так, наливаем, под сладкое, ну же, дружно! Игнат, куда ты опять водку, давай наливку…»
– Осторожно, ступенька, – предупредил Лекс, подхватывая Казю под локоть. – И еще одна. Ты какой торт любишь, кстати? Я «Прагу», а ты?
– Я тоже «Прагу», но больше – «Три шоколада».
– О, да, я тоже! Как я про него забыл? Не поскользнись, тут лепестки роз…
– Ага, вижу!
– А ты пробовала настоящий австрийский этот… Как он называется…
– «Захер», что ли?
– Точно! Пробовала? В Австрии?
– Я в Австрии не бывала, но…
Казя и не заметила, как они спустились по каменным ступеням, щедро усыпанным розовыми лепестками, под землю.
– Где мы?!
Они стояли у торта. Торт возвышался на круглом высоком столике в центре огромного овального зала с колоннами по периметру. Тут было не очень светло и очень красиво. Как на старинных винтажных открытках.
Лекс по-прежнему придерживал ее под локоток. Все остальные неведомым образом нарисовались вокруг.
И здорож Фёдр с ними.
– Добро пожаловать на Потустороньку! – сказал Фёдр.
А маньяк Маня добавил:
– Пусть земля будет тебе пухом!
Игнат одним движением раскрыл рюкзак и из него полетел пух – белоснежный, невесомый. Летел и летел.
– Оу! – произнесла Казя и… расплакалась.
Глава