и рождаются, наверное, компромиссы и семейная жизнь становится такой, как у Кортасара в «Потоках», да и то, еще слишком красивой. Меня, скорее всего, защитили от сближений этой уродливостью. Только до первых касаний, потом – бежать. И разыгрывать непостоянство характера или же просто резкость.
Твоя усталость во мне. Такая же жалкая и беспомощная. Такая же пластилиновая. Было забавно, но, не поддерживая контактов, все равно тебя потеряешь. Навыки устаревают, как бытовая техника. Их надо рождать заново после перерывов. Механичностью, набором банальных занятий можно убить все, что захочется. Даже не заметишь, как это произойдет. А когда вдруг спохватишься…
***
Твои отношения с моей женой – целая история, поддернутая легкой шизофренией. Так получилось, что познакомил вас я сам. Получилось почти случайно, на улице, лоб в лоб. Мы заходили в бутик на Красноармейской, ты выходила. Столкнувшись – замерли. Я и ты. Жена же замерла за компанию. «Привет!» «Привет…» «Это мой… консультант по сделкам на бирже» «О! Скоро будем богатыми…»
Потом выбирали тебе платье для коктейля. Ты же попросила совета. А это на полтора часа умилительного общения на грани, опять на грани. А потом – ужин у нас дома. Вы так хорошо подружились. Внешне. А на самом деле, давно уже все поняли. Только я один все еще держал дистанцию и обнимал вас только вместе. Ваши секретничанья одновременно заводили и холодили. А ночь, когда ты была в нашем доме! Конечно же, такси вызвать уже нельзя было – половина двенадцатого ночи. Такая поздняя ночь. Ужас. Ну да, еще утро. Ты в пижамке жены. За столом на кухне в полседьмого. Так рано в этом доме вставал только один человек – я. Доливая молоко тебе в хлопья, я целовал тебя в шею, страстно изогнувшуюся от бесконечной изматывающей ночи ожидания…
Что это было? Тихо, только тихо. Не спеши. Она услышит.
***
Сущность… сущность. Открыть книгу. Игра же придумана. Начали! «Он знал, что красное пятно не сможет осветить ни положение вещей, ни возникшую перед ним дверь, но оно проливало свет на другое, на нечто, что помогало ему без блужданий и ушибов пройти мрак, – красное пятно светило в будущее». 117—13. Павич. «Пейзаж, нарисованный чаем». Так и тянет потеребить свою боль изнутри… flash back… вспышка… назад… фотки… открытки.
77—21. Ага, «Марта ни в чем не виновата, с точки зрения юриспруденции». Это точно. Смеюсь. Про себя, но искренне, грустновато так смеюсь.
Маршируют идейки в голове, как плохо вышколенные солдатики. Топают, напоминают о себе. Иногда внешний шум заглушает их топанье, но чаще – нет. И так забавно: сама выдумала, сама завела, а теперь справиться не могу. Воюют со мной же, в меня же стреляют, меня же мучают. А я сдаюсь, потому как просто сваливать проблемы на что-то непонятное. Даже на чуждое, инородное. Вот вторглось внутрь, как болезнь или беременность, и растет.
Топают. Прислушалась. Идут непонятно куда. Пусть.
***
И не надо.