пожаловалась роду.
– И что бы это изменило? – Все же обернулась. – Ваш род смог бы поспорить с волей богини и оборвать наши узы с твоим женихом?
– Как минимум запретить вам делить постель! Это отвратительно!
– Что именно? – Я разозлилась. Тоже мне святая невинность! – Я поступала в академию под покровительством лорда тан Даррак. Мой статус не был секретом, так чего ты именно сейчас взъелась?
– Вы не любовники, – прошипела девица. – Не были ими, а сейчас все может измениться. После сиаллара…
– Так вот в чем дело! Обидно, что в сторонке стояла, пока лорд Лейнард со мной танцевал? Ну так сама виновата. Женщина должна чувствовать, когда стоит помолчать и не бесить своего мужчину.
Аэлья засопела.
– Это прилюдное унижение, леди Марина. Я была о вас лучшего мнения. И сейчас иду в ресторацию, где подниму вопрос о совместных ночевках. Будьте уверены, я добьюсь того, чтобы спать с вами в одной комнате.
Просто мля…
Можно подумать, я об этом страстно мечтала!
– Да чего мелочиться, – окончательно разозлилась, – давайте все вместе в гостиной спать будем! Я за ручку с вашим женихом, парни по бокам, и ты с Ламеей у наших ног!
– Почему это мы с леди Ламеей у ног? – изумилась Аэлья.
Рука-лицо. Просто рука-лицо!
Но, что примечательно, она не только о себе спросила. Прогресс, однако!
– Потому что больше мест нет, – рыкнула и мысленно начала считать до десяти.
Ясно как божий день, что девочке не нравится положение дел, а что предпринять, она не знает. А предпринять хочется. Вот и бросает ее из крайности в крайность.
– Аэлья, сколько на тебя ни смотрю и сколько ни слушаю, все время думаю, что ты росла где-то вдали от цивилизации, под колпаком и при мамках-няньках, исполняющих любые твои желания и прихоти. Тебя же в высший свет выпускать страшно, сожрут, проглотят и не заметят. И всем будет плевать, как изумительно ты смотришься в очередном наряде и насколько прекрасна твоя улыбка. Где твои колючки и гибкость? – Леди опешила и вытаращилась на меня большими голубыми глазами. – Ты только сейчас учишься защищаться, глядя на меня и ребят. Но делаешь это настолько неуклюже и недальновидно, что у меня слов нет.
Повернулась к сковороде, где уже вовсю шипело сливочное масло.
– Откуда вам так много обо мне известно? – Аэлья неслышно подкралась ко мне и встала за спиной.
– Лучше отойди, – посоветовала ей. Злость пропала. Мы обе заложницы страной системы и ситуации. По сути, это я появилась в ее жизни, а не она в моей, и это я клином между ней и ее женихом встала. Кто знает, что устроила бы я, заяви мне жених, что будет помогать чужой бабе посредством лежания с ней в одной кровати всю ночь… – Масло брызгается, если попадет на кожу, могут остаться ожоги.
– Да? Спасибо. – Аэлья сделала шаг назад.
– Я не знаю о тебе практически ничего. Не у кого спросить, если ты вдруг решила, что мне кто-то о тебе что-то рассказал. – Закинула на раскаленную сковородку первые гренки. – Но я умею думать и делать выводы. А также