прилив любви и нежности захлестнул меня.
Стою, улыбаюсь стаканчику с кофе и тут из своего купе выходит проводница. Выражение её лица твёрдо и даже жёстко говорило о познании всей суть сего мироздания, от коврика под ногами в тамбуре до кончиков волос ее блондинистой кудрявой прически. Внезапный звук открывания двери купе заставил меня вздрогнуть и случайно расплескать, от неожиданности, немного бонусной жидкости. Видимо у меня был очень странный вид, перепуганной лани, потому как проводница замерла, переступив лишь одной ногой через порог и также, немигающим взглядом, смотрела на меня, оценивая ситуацию. Первая моя мысль была: "Русские не сдаются, но кофе отдать придётся. Или деньги за него".
К моему удивлению, женщина мило улыбнулась и спросила: "Не спится?", – и добавила, – "Я вот тоже кофе захотела, вкусный он у них". И кивнула в сторону снекового автомата. "Аха"– пробормотала я. Но почему-то не ушла, а стояла и смотрела весь процесс, как очень уверенная в себе и во всём, за что она отвечает, женщина-проводник, отсчитывает монетки, закидывает их в монетоприемник. Как в замедленном кино, нажимает кнопку капучино 65р… Автомат начинает весело жужжать и делать свою работу. Наполнился стаканчик с ароматным кофе и Надежда, так было написано на бэйджике, торжественно вытянула его из отверстия автомата. С довольной улыбкой победителя она повернулась в мою сторону и тут, неожиданно для самой себя, меня прорвало: "А вы знаете, что в этом автомате что-то неправильно запрограммировано и, если кинуть 3р и нажать кнопку пустого стаканчика, он наливает такой же вкусный капучино, как у вас". После этой фразы, время растянулось, и секунды превратились в десятки минут. Немая сцена длилась нестерпимо долго. Улыбка и непоколебимая уверенность медленно сползала с лица проводницы, а большие красивые глаза становились всё грустнее и грустнее. Над ее головой неоном светилась активная мозговая деятельность. Заглянув в свой стаканчик, потом опять переведя взгляд на меня, она произнесла, чуть не плача: "Блииииииин, а я всё покупаю…", – споткнулась на полуслове и перевела взгляд на камеру за моей спиной, которую я ранее не заметила.
– Давайте, как связь будет, я позвоню владельцу автомата и расскажу ему о ситуации, – предложила я.
Она взяла себя в руки и уже строгим и командирским голосом начала меня инструктировать:
– Спасибо, но не надо, я сделаю всё сама, а вы, пожалуйста, никому в вагоне не говорите про это, а то мало ли что… Люди сейчас знаете какие?!.
Какие сейчас люди я знала, но не совсем понимала, о чем именно речь…
Второпях согласилась с ней, заверила, что буду нема, как рыба и пошлепала тапочками по коврику, плавно раскачивая бёдрами в такт качающемуся из стороны в сторону вагону, чтобы не расплескать остатки остывающего кофе.
День прошёл монотонно, с перерывами на поесть и поспать. Немного читала, немного писала, всего немного, потому и устала. Ещё серость только начала наползать на однотипные пейзажи за окном, а меня уже сморило. Борясь с сонливостью,