не протягивал он лапы к Ире, называл ее дочкой. Зато у него был дом, набитый дорогими вещами, дача, счет в банке. Веня пораскинул мозгами и решил: великолепно получается, долго Семен Кузьмич не проживет, зато Ирка останется богатой вдовой.
Первое время все шло, как рассчитывал парень. Профессор радушно принимал Веню. Он частенько оставался ночевать в комнате у Иры. Но потом Семен Кузьмич переменил отношение к жениху «дочери», а Ирка словно с ума сошла. Только и твердила: «Семену нельзя волноваться», «Семену надо обед сварить», «Нет, нет, не могу с тобой на дискотеку пойти, мы с Семеном в театр идем». Интимные свидания Вени и Иры стали редкими, юношу начали терзать неприятные подозрения. Похоже, Ирка влюбилась в старикашку. Услыхав это предположение, любовница кивнула:
– Да, я люблю Семена как отца! А тебя считаю мужем.
Но Веня все равно злился. А в тот памятный вечер вообще съехал с катушек, сам не понимая, как такое случилось. Слово за слово, сначала поругались, потом подрались.
Наутро Вене стало неудобно, и он поехал просить прощения. Дверь открыла Ирка, она сделала вид, что ничего не случилось, Веня пошел в кабинет к Семену Кузьмичу.
Старик сидел лицом к раскрытому окну, укутанный в теплый плед, и читал книгу.
Веня мигом замерз. На улице-то не июнь, а февраль. Но у Семена Кузьмича была астма, и он частенько распахивал окна, невзирая на погоду. Веня попытался извиниться, но старик сурово сказал:
– Вы недостойны Ирочки, молодой человек. Мужчина, поднимающий руку на женщину, в моем понимании подлец.
Веня великолепно осознавал, насколько сильно может осложнить их отношения с Ириной такая позиция старика, и попытался свести все дело к шутке:
– Милые бранятся – только тешатся!
– Возьмите стул и сядьте, – ледяным тоном велел хозяин, – вот тут, напротив меня. Настало время поговорить подробно о том, как будем жить дальше.
Веня огляделся, увидел в противоположном углу кабинета массивный дубовый стул, принес и поставил его там, где велел профессор, сел было и вздрогнул. Прямо в спину бил холодный ветер.
– Разрешите, я закрою окно, – попросил парень.
Семен Кузьмич ничего не ответил, сидел, свесив голову на грудь. Веня принял молчание за согласие, встал, затворил раму, снова сел и пробормотал:
– Слушаю.
Профессор не шевелился.
Веня поерзал на сиденье и повторил:
– Я слушаю вас, говорите.
Семен Кузьмич, похоже, увлекся книгой. Веня обозлился. Он, конечно, чувствовал себя виноватым, но, с другой стороны, взрыв его эмоций спровоцировала своими глупыми высказываниями Ирина. И потом, кто дал профессору право издеваться над Веней? Мог бы сразу отрезать: «Уходите, не желаю иметь с вами дело».
– Я вас внимательно слушаю! – почти крикнул Веня, потом, совсем рассвирепев, встал и взял с коленей Семена Кузьмича раскрытый том. – Да говорите наконец!
Веня ожидал, что старик разгневается, но тот даже не пошевелился. Внезапно парню стало страшно, он наклонился, поднял голову профессора за