это у тебя получается, – оценил унтер.
– Не поверил, что я воевал? – понимающе усмехнулся Сашка.
– Так оно ведь как, – смутился казак. – С виду оно вроде сразу понятно, что отметины свои ты не в шинке получил. А с другой стороны, мы про тебя и не знаем ничего, окромя слухов всяких. Ну, ахтанабилю твою еще видели.
– Тоже верно, – подумав, согласился Сашка. – А что знать-то хотите? – спросил он, понимая, что разговор этот затеян не просто так.
– Тут ведь оно как, – рассматривая оружие, негромко пробурчал казак. – Про тебя всякое говорят. А чему верить, и не поймешь.
– А ты спрашивай. Мне скрывать нечего, – усмехнулся Сашка.
– А и спрошу, – решительно ответил унтер, возвращая ему револьвер. – Вот говорят, что ты сиротой вырос. Верно ли?
– Верно, – вздохнул парень. – Родители в Англию ехали, да во Франции на них бандиты напали. Родителей убили, а меня в приют подбросили. Так и жил, – коротко поведал он историю своей жизни.
– А воевал где? – тут же последовал новый вопрос.
– В Африке. Французский Иностранный легион. Списали по контузии. И шрам там же получил, – добавил Сашка, пальцем касаясь щеки.
– Это выходит, старый князь тебя случаем нашел?
– Угу. Я на Кавказе жить пристроился. Механиком работал и оружейником. Однажды на охоту пошел, а на обратном пути на горцев наткнулся, которые автомобиль одной графини трясли. Ее и слуг уже повязали, чтоб потом туркам продать. Вот и пришлось вмешаться. А она, как оказалось, портрет маменьки моей много раз видела. Говорят, я на нее шибко похож. Она и запомнила. А потом про историю ту деду рассказала. Он на Кавказ и приехал. Так и познакомились.
– Однако история, – удивленно протянул казак. – А ты вправду оружейником был?
– Правда. Говорю же, в этом револьвере, – тут Сашка качнул в руке оружие, – только ствол трофейный. Остальное я сам придумал и сделал. Еще винтовка есть. Магазинная, самозарядная. Тоже, кроме ствола, остальное моя работа.
– А чего ж не взял? – тут же подскочил казак.
– Там пружины слабые, – честно признал парень. – Да и целей под нее тут не будет. Там калибр такой, что коня с ног валит.
– Погоди, а к чему там пружины нужны? – не понял унтер.
– Ты напомни мне после, как дело закончим. В имение приедем, я тебе ее саму покажу. Там все и увидишь. Чего попусту воздух сотрясать?
– Добро, напомню, – истово кивнул казак, оглядываясь на сослуживцев.
Навострившие уши казаки дружно закивали, поддерживая его решение. Сашка только чуть усмехнулся, понимая их реакцию. Казаки войной жили, и потому такой интерес к невиданному оружию был понятен.
– А ахтанабиля твоя, она к чему сделана? – сменил унтер тему.
– Я ее блиндированную задумал, – вздохнул Сашка. – Такую, чтобы револьверная пуля не брала. Для деда.
– А ему-то зачем? – растерялся казак.
– На него уж при мне дважды нападали. Вот я и решил ему такую машину сделать, в которой всякие революционеры до старика