свет, о котором упоминали в своих рапортах многие капитаны кораблей.
Что это было за великолепнейшее сияние! И производило его, по-видимому, что-то одаренное изумительной силой светиться. Светящийся предмет имел контуры громадного продолговатого овала, в центре которого, как в фокусе, был сосредоточен невыносимо яркий блеск.
– Да это просто случайное скопление фосфоресцирующих организмов! – воскликнул один офицер.
– Нет, вы ошибаетесь, – возразил я офицеру. – Никогда фолады или сальпы не испускают такой сильный свет. Это свет электрического происхождения… Да вы поглядите: он перемещается! Он движется вперед… назад! Он несется на нас!
На палубе раздался всеобщий крик.
– Молчать! – сказал капитан Фаррагут. – К рулю! Задний ход!
Матросы кинулись к рулю, механики к машинам, и «Авраам Линкольн» описал полукруг.
– Прямо! Вперед! – крикнул Фаррагут.
Команда была исполнена, и фрегат быстро удалился от светящегося предмета.
Я неточно выразился. Фрегат хотел удалиться, но сверхъестественное чудовище погналось за ним вдвое быстрее и стало вновь его настигать.
Мы затаили дыхание. От страха и изумления мы стояли немы и недвижимы. Чудовище догоняло нас, словно резвясь и играя: оно обогнуло фрегат, который шел со скоростью четырнадцать узлов, окружив его каскадом электрических лучей, словно светящейся пылью. Затем оно удалилось на две или на три мили, оставив за собою светящуюся полосу, похожую на клубы пара, оставляемого локомотивом скорого поезда. Вдруг от темной линии горизонта чудовище с ужасающей быстротой ринулось к фрегату, мгновенно остановилось, словно замерло, в двадцати футах от его борта и погасло. Нет, оно не погрузилось в волны, потому что свет его не угасал постепенно, а потухло мгновенно, как будто источник этого чудесного светоистечения мгновенно иссяк. И сразу же чудовище появилось с другой стороны корабля, обогнув его или проскользнув под его корпусом. Каждую минуту могло произойти столкновение, которое было бы для нас гибелью. Я, однако, удивлялся маневрам «Авраама Линкольна». Выходило, что преследовали теперь его – его, который должен был преследовать чудовище! Я обратил на это внимание (не утерпел!) капитана Фаррагута.
Его всегда безмятежное лицо выражало неописуемое изумление.
– Аронакс, – отвечал он, – я не понимаю, с каким сверхъестественным чудовищем мы имеем дело, и я не хочу рисковать кораблем в такой темноте. Да и как нападать на то, чего или кого мы не знаем? О чем не имеем даже понятия? И как в случае нападения с его стороны защищаться? Дождемся утра, и тогда роли переменятся!
– Вы теперь уж не сомневаетесь, капитан, что это животное?
– Не сомневаюсь, Аронакс. По всей видимости, это гигантский нарвал и, кроме того, нарвал электрический.
– Пожалуй, к нему и не подступиться, – сказал я, – как к электрическому угрю или скату.
– Пожалуй, – отвечал капитан. – Если оно одарено способностью поражать, как молнией, все, что к нему приближается, то надо признаться, это самое ужасное животное в мире. Поэтому-то,